Золотое руно

So we came and conquered and found

riches of Commons and Kings

-- from `River Runs Red', on Blue Sky Mining by Midnight Oil

Белое и черное. Две статьи Хелен Мередит во втором номере газеты "Автралиец" за 1989 год. Всё австралийское компьютерное подполье гудело новостями.

Первая статья датировалась 14-м января:

"Хакеры Ситибанка пересчитывают $500 000"

Во время одного из самых дерзких взломов в истории Австралии элитная група австралийских хакеров украла из американского Ситибанка более US $500 000.

Как сообщили вчера вечером, австралийские федеральные власти вместе с американскими властями ведут работу по выявлению вовлеченных хакеров в Мельбурне и Сиднее.

Это элитные "фрикеры" (причем слово написано неправильно. перев.) - белые воротнички преступности.

По данным, австралийская часть банды использовала телефоны в фойе офиса Телеком на Виллиам Стрит 199 в Мельбурне, чтобы при помощи сигнала в 2600 герц получит доступ к транковой линии и, в конечном счете, к кодам доступа Ситибанка.

Прошлой ночью источники сообщили, что хакеры похитили из американского банка и перевели на несколько счетов $563 000. Сейчас деньги возвращены...

Тем временем, по словам викторианской полиции, в облаве на компьютерных хакеров она со вчерашнего дня систематически обыскивает дома десятков подозреваемых...

Как сообщили информированные источники из Бюро Расследований Преступлений, сейчас офицеры, вооруженные ордерами, обыскивают принадлежности хакерского сообщества и ожидают найти товары на сотни и тысячи долларов.

Следующая статья была опубликована 10-ю днями позже:

"Хакеры перечисляют свои трофеи на ББС"

Власти остаются скептичны относительно последних сообщений о международном хакинг- и фрикинг- кольце и его австралийской части.

Однако вчера на мельбурнскую ББС продолжали проступать доказательства подозрений.

Из последней деятельности ББС имеется сообщение для австралийского соединения от хакера из США по имени Капитан Кэш с последними новостями по австралийским кредитным картам, предоставленым местными хакерами, и их нелегальном использовании хакерами США на сумму $362 018.

Информация была взята из компьютерной ББС, известной как Pacific Island, и активно использовалась австралийским соединением.


Сообщение:
"Сегодня мы закрыли серии 5353 Мастеркард - $109 400,50. По сериям 4564 Visa, которые были открыты неделю - $209 417,90. И по старым добрым, не покидавшим дома - ещё $43 200."
"Гранд составил $362 018,40!"
"Давайте послушаем наших азиатских друзей!"
"Я слышал у них всё идет нормально!"
"Они присылают больше номеров 23-го! Великолепно!"
"Они получат 10%"
"как обычно... хороший бонус в
$36 200.00!"
Также на ББС содержались советы для фрикеров по использованию телефонов в офисе Телеком на Виллиам Стрит 199 и общественных телефонов на Станции Спенсер Стрит в Мельбурне для бесплатных международных звонков...
Феникс, один местный пользователь ББС, разместил цены на таблетки "экстази"...
В прошлую пятницу "Австралиец" получил доказательства взлома сети Ситибанка в США австралийскими хакерами из группы под названием The Realm...
Как предполагают, американское соединение банды находится в Милуоки и Хьюстоне. Федеральные власти США уже провели рейды против американских хакеров, вовлеченных во взлом Ситибанка.
Во время тайной операции Бюро Уголовных Расследований провело наблюдение за австралийским соединением и предоставило доказательства из почты ББС PI и связанных с ним ББС, известных как Zen и Megaworks, за последние 6 месяцев...
Австралийские хакеры включают в себя множество людей из Мельбурна; некоторые подростки подозреваются или уже осуждены за преступления, включая мошенничество, наркотики и угон автомобилей. Большинство рассматривается по крайней мере как цифровые соглядатаи - криминалы, с возможными обширными преступными связями.
Информация, полученная Австралийцем, включает признания части австралийских хакеров в вовлечении во взлом сети Ситибанка, а также советы по фрикингу... и банковские ключи доступа.
Следующее взято прямо из ББС...


Информация изъята из частного почтового ящика хакера по имени Иван Троцкий, который использует имя Killer Tomаto:
"Хорошо, вот что произошло..."
"Пока что сисоп получил звонок от федералов - они разыскивают Форса, Феникса, Нома, Бретт Макмиллана и меня в связи с некоторыми взломами The Realm, а также с некоторыми кардинговыми махинациями."
"Затем, несколько дней назад я получил инфу, что ХАК, проведенный в Ситибанке в США, привел к арестам, там также есть связь с Форсом и Электроном..."
Представитель службы наблюдения DPG мистер Стюарт Гилл сказал, что предположительно материал на PI был только вершиной айсберга.
"Они намного лучше организованы, чем полиция," сказал он.
"Если мы все вместе не прореагируем и не пример соответствующие законы, мы будем говорить о таких и подобных вещах и на следующий год."
Сегодня южноавстралийская полиция начала операцию о постановке ББС-ок в этом регионе под наблюдение.
И в Западной Австралии обе политические партии согласились продолжать расследование компьютерного взлома, кто бы ни оказался в правительстве.
На прошлой неделе отдел мошенничества викторианской полиции заявил, что они создали отдел компьютерных преступлений, который будет расследовать жалобы о компьютерном мошенничестве.
Статью было болезненно читать большинству из компьютерного подполья.
Кто такой Капитан Кэш? Кто такой Killer Tomato? Многие верили, что они либо не существовали, либо Стюарт Гилл подделал их на ББС Боуина. Изобиловало ли подполье кардерами? Нет. Они образовывали только очень маленькую часть этого сообщества. Захватили ли мельбурнские хакеры миллионы долларов из Ситибанка? Абсолютно нет. Последующее расследование полиции показало, что это утверждение - полная фальсификация.
Как сообщения из PI и Zen за последние 6 месяцев попали в руки Бюро Уголовных Расследований викторианской полиции? У членов подполья были свои подозрения.
По некоторым, роль Стюарта Гилла в подполье сводилась к торговле информацией.


Он скармливал ее полиции и получал в обмен немного нового материала. Тогда он складывал новую информацию со старой и поставлял в другое полицейские агентство, и в свою очередь добывал еще немного новой. Казалось, сам Гилл распускал в подполье слухи о такой игре.
Некоторые члены подполья, особенно постояльцы PI и Zen: Ментат и Бретт МакМиллан, начали ББС-войну, чтобы отстоять свою точку зрения. В начале 1989-го МакМиллан послал сообщение, заявляющее, что "Hackwatch" не зарегистрировано как торговое имя ББС, принадлежавшее Стюарту Гиллу из викторианской полиции. Далее он заявил, что службы наблюдения DPG также официально не существует. МакМиллан ошарашил подполье, заявив, что он зарегистрировал марку "Hackwatch" для себя - возможно, чтобы остановить появление Стюарта Гилла в медиа, как представителя "Hackwatch".
Многие в подполье чувствовали себя обманутыми Гиллом, но не только они. Вскоре некоторые журналисты и полиция почуствовали себя так же. Стюарт Гилл даже не было его настоящим именем.
Что действительно хотел Гилл и чему некоторые граждане в подполье поверили - получить общественную платформу, с которой он мог раздуть хакинг и затем потребовать принятия новых жестких антихакерских законов. В середине 1989-го правительство Содружества Наций делало только это, подписывая первые федеральные законы о компьютерных преступлениях.
Это не был провал журналистов. Например, в одном случае Хелен Мередит попросила у Гилла доказательств и он отослал ее к руководителю викторианской полиции Тони Уорену, который поддержал его. Репортер не могла просить лучшего доказательства.
И почему Уорен не поддержал бы Гилла? Зарегистрированный как информатор ISU, Гилл также был консультантом, советником, доверенным лицом и другом различных людей в викторианской полиции. Он был близок к Уорену и, позже, инспектору Крису Косгиффу. С 1985-й по 1987-й Уоррен работал в Бюро Уголовных Расследований. Послее этого он был переведен в отдел внутренних расследований, где работал вместе с Косгиффом, присоединившимся к отделу в 1988-м.


Только за 6 месцев в 1992 Тони Уорен получил от Стюарта Гилла более 200 телефонных звонков - 45 из них были из его дома. За 8 месяцев в 1991-92 Крис Косгиф нанёс по крайней мере 76 личных визитов по домашнему адресу Гилла и записал 316 телефонных звонков от него.
Отдел внутренней безопасности (ISU) расследовал коррупцию в полиции. Если у вас был доступ к ISU, вы знали все, что официально знала викторианская полиция о коррупции своих должностных лиц. Эта информация имела высокое значение, особенно если она могла вызвать сомнение одного полицейского офицера в другом. Однако в отчете викторианской полиции Омбудсмана за 1993-й заключалось, что Косгифф допустил попадание большого количество конфидециального материала ISU к Гиллу, и что отношения Уорена с Гиллом были несоответствующими.
Когда Крейг Боуин (он же Thunderbird1) пришел к выводу, что Гилл обманул его, он вступил в состояние депрессии. Сообщество PI доверяло ему. Он завел дружбу с Гиллом, яркоглазым молодым человеком, в поисках приключений.
Грустный и обиженный на весь мир Крейг Боуин навсегда выключил PI и Zen.
---
Во второй половине 1989-го, сидя иногда за компьютером, Форс смотрел на экран и ничего не видел, его мысли были за миллионы километров отсюда. Ситуация была плохой, очень плохой, и он играл с мышью, размышляя о том, как решить эту проблему.
Проблема была в том, что в Мельбурне собирались кого-то арестовать.
Форс хотел обесценить секретное предупреждение, послав его по длинной цепочке слухов, которые периодически охватывали подполье, но он знал, что не мог сделать этого. Предупреждение было твердым, как камень, оно пришло от Гевина (Gevin).
Его друг Гевин работал подрядчиком Телеком днем и играл в хакинг ночью. Это был маленький секрет Форса, который он держал от других членов The Realm. Гевин определенно не был частью хакерской ББС-сцены. Он был старше, у него даже не было ника, и он хакал один или с Форсом, потому что считал хакинг в группе очень рискованным. Как у подрядчика Телеком, у Гевина был доступ к компьютерам и сетям, о которых большинство хакеров могли только мечтать.


Также у него были хорошие связи внутри Телеком - те, что могли ответить на некоторые деликатно поставленные вопросы о телефонных сигналах и отслеживании линий, или могли знать немного о расследованиях полиции, требовавших помощи Телеком.
Форс встретил Гевина, покупая некоторое секонд-хэнд оборудование через Пост Торговли. Они стали друзьями и вскоре начали вместе заниматься хакингом. Под прикрытием ночи они пробирались в офис Гевина, после того как все уходили домой, и хакали всю ночь. На рассвете они заметали следы и тихо покидали здание. Гевин шел домой, принимал душ и возвращался на работу, как-будто ничего не произошло.
Гевин ввел Форса в суть обработки мусора. Когда они не тратили ночь перед терминалом, Гевин ползал по мусорке Телеком в поисках частиц информации на мятой офисной бумаге. Имена аккаунтов, пароли, диалап-модемы, NUA - люди записывали все эти вещи на бумажных клочках, а затем выбрасывали их на следующий день, когда больше в них не нуждались.
По совету Форса Гевин часто перемещал отделы, что позволяло скрыть много грязных следов. Даже больше, они работал из офисов, в которых работали десятки служащих, делавших сотни звонков в день. Незаконные действия Гевина и Форса были просто похоронены под насыпью ежедневных законных дел.
Два хакера доверяли друг другу; Гевин был единственным, кому Форс показал настоящий адрес машины CitiSaudi. Даже Феникс, восходящая звезда The Realm и фаворит Форса, не был посвящен во все тайны Ситибанка, открытые Форсом во время исследований сети.
Форс обменивался некоторыми из этих блестящих призов с Фениксом, но не всеми. Только несколькими карточками из Ситибанка - захваченными трофеями - и основной информацией о сети банка. Веря, что искушение собрать и использовать как можно больше карт тоже посещало Феникса, Форс пытался держать местоположение машины Ситибанка в секрете. Он знал, что Феникс в конечном счете мог сам найти систему и это было то немногое, что он мог сделать, чтобы остановить его. Форс пришел к выводу, что он не будет помогать Фениксу нарываться на неприятности.


Сеть Ситибанка была богатым источником систем - это Форс тоже держал при себе. Чем больше он исследовал сеть, тем больше интересного в ней находил. Вскоре после первого открытия системы SitiSaudi он обнаружил машину под названием CitiGreece, которая, как и ожидалось, тоже выдавала дамп информации по картам, как и её саудо-американский коллега. Из 15 или около того кредитных карт, обнаруженных Форсом в системе, только 2 предположительно были верными. Он подумал, что другие были тестовыми и что это должно быть новый сайт. Немного позже после открытия машины CitiGreece он обнаружил подобные эмбриональные сайты в двух других странах.
Форс любил Феникса и был впечатлен энтузиазмом юного хакера и желанием изучать компьютерные сети.
Форс ввел Феникса в Минерву, как это сделал Крейг Боуин для Форса несколькими годами ранее. Феникс учился быстро. Он был голоден и, по проницательному мнению Форса, очень выдающийся. Действительно, много своего Форс видел в молодом хакере. Они оба были из среднего класса. И они оба находились вне основного потока. Семья Форса эммигрировала в Австралию. Часть семьи Феникса жила в Израиле и его семья была очень религиозной.
Феникс посещал одну из многих еврейских ортодоксальных школ в Виктории - учреждение, которое называло себя институтом "современных ортодоксальных сионистов". Почти половина предметов в 9 классе велась на еврейском, все мальчики носили ярмолки и школа готовила предприимчивых евреев в будущем.
В первый же год в школе Феникс получил кличку "яйцо". Втечение последующих лет он стал мастером в игре подлизывания к преподавателям. Он узнал, что усердное выполнение религиозных заданий - хороший способ снискать расположение учителей, так же как и родителей, и в их глазах он по крайней мере стал одаренным мальчиком.
Однако любой, покопавшись поглубже, нашел бы, что блеск одаренного мальчика был фальшивым. Несмотря на успехи в школе и зачисление в университ, у Феникса были проблемы. Он был глубоко впечатлен разводом его родителей, когда ему было около 14.


После развода Феникса на 6 месяцев отослали в школу-интернат в Израиле. После возвращения в Мельбурн он поселился в доме бабки вместе со своей младшей сестрой и матерью. Его брат, средний сын, жил с отцом.
Школьные друзья Феникса при посещении его дома чувствовали себя неуверенно. Один лучших друзей плохо находил общий язык с его матерью, чье оживление иногда граничило с неврозом. Его бабка хронически беспокоилась и упрекала Феникса, когда он пользовался телефоном во время гроз, боясь, что его может поразить молния. Отношения Феникса с отцом были не намного лучше. Отец работал менеджером в Телеком и его, казалось, всегда бросало из незаинтересованности и эмоционального холода в сильные вспышки гнева.
И младший брат Феникса был трудным ребенком. В 17 он убежал из дома и связался с наркотиками прежде чем его нашли. Поэтому Феникс был вынужден подстраивать свое поведение под сложившуюся ситуацию.
Феникс нашел менее значимые пути выражения своего восстания. Среди них был его энтузиазм к инструментальным средствам власти: боевым искусствам, оружию типа мечей и палок и социальной инженерии. Феникс принялся за хакинг в старших классах средней школы, тогда он ещё жил в доме своей бабки. Он посещал различные мельбурнские ББС и вскоре завёл онлайн-дружбу с Форсом.
Форс с интересом наблюдал за развитием хакерского умения Феникса и через несколько месяцев пригласил его присоединиться к The Realm. Это было самое быстрое вступление для любого члена The Realm и голосование было единодушным. Феникс доказал, что он был ценным членом, собрав информацию о новых системах и сетях для базы данных The Realm. На пике хакерской активности Форс и Феникс разговаривали по телефону почти каждый день.
Быстрое принятие Феникса противоречило с позицией Электрона, который регулярно посещал The Rrealm в 1988-м. Пока Феникс грелся в теплоте одобрения Форса, 18-летний Электрон чувствовал холод его увеличивающегося презрения.
В конечном счете Форс исключил Электрона и его друга Поверспайка из своего эксклюзивного мельбурнского клуба хакеров.


Вот как Форс объяснял это. Он сказал другим членам The Realm, что Электрон совершил два главных греха. Первое - он транжирил ресурсы, используя аккаунты системы ОТС Минерва для соединения с Альтос - это в свою очередь означало, что аккаунты могли быть немедленно обнаружены и уничтожены.
Админы Минервы, такие как Майкл Розенберг - заклятые враги The Realm - следили за NUA Альтос. Розенберг был лучшей защитой ОТС от хакеров. Он столько времени потратил, пытаясь изгнать их из системы, что отлично знал их привычки: хак, затем выход на Альтос поболтать с товарищами по хакингу, затем снова хак.
Большинство аккаунтов на Минерве были корпоративными. Сколько законных пользователей банка ANZ посещали Альтос? Нисколько. Поэтому когда Розенберг видел аккаунт, соединенный с Альтос, он тихо подсматривал что делал хакер, и в случае если тот хвастался в германском чате, изменял пароль и уведомлял об этом клиента.
Второй грех Электрона, по мнению Форса, был в том, что он утаивал хакерскую информацию от остальной части группы. Форс заявлял, хотя это похоже не относилось к нему лично: "один за всех и все за одного". (переводится примерно так. перев. :-)
Это было очень публичное изгнание. Поверспайк и Электрон сказали друг другу, что это их по-настоящему не волнует. Они всё ещё могли посещать ББС The Realm время от времени, но, конечно, больше не были её членами. Электрон шутил с Поверспайком: "Кто захочет быть членом бесталантливых неофитов вроде The Realm?" Всё же, это могло навредить. Хакеры периода 1988-1990 зависели друг от друга из-за информации. Они затачивали свое исскуство в сообществе, которое делало общим все сведения, и они росли, полагаясь на этот источник знаний.
Несколько месяцев спустя Форс неохотно позволил Электрону опять присоединиться к The Realm, но отношения всё равно оставались вспыльчивыми. Когда, наконец, Электрон снова вступил в The Realm, он нашел на ББС файл, озаглавленный "Сканнер, захваченный у Электрона". В то время, когда Электрон был в изгнании, Форс нашел копию VMS-сканера Электрона на заграничном компьютере и не чувствовал никаких зазрений совести, прихватив его для The Realm.


За исключением того, что это был не сканер. Это был VMS-троян. И здесь есть большие различия. Он не сканирует адреса компьютеров в сети. Он подслушивает пароли, когда люди соединяются со своих VMS-компьютеров с другими компьютерами в сети х.25. Поверспайк не мог удержаться от хохота, когда Электрон сказал ему об этом. "Ладно", сказал он Поверспайку, "Может, мистер Бигшот Форс кое-что и знает о Prime-компьютерах, но он ни черта не смыслит в VMS."
Несмотря на падение Электрона, Феникс продолжал разговаривать с изгоем, потому что ими обоими завладела навязчивая идея. Электрон был на изгибе кривой обучения. Как и Феникс, он продвигался быстро - намного быстрее, чем любой другой мельбурнский хакер.
Когда Феникс признался, что регулярно разговаривал с Электроном, Форс попытался его оттащить, но неудачно. Часть неодобрения Форса рождалась из его патерналистического отношения к австралийской хакинг-сцене. Он представлял себя своего рода крестным отцом хакерского сообщества. Но Форс все больше и больше интересовался Фениксом, даже больше, чем любая большая шишка из компьютерной безопасности или системные администраторы. Из одного случая Феникс узнал, что за ним охотится целая куча системных админов и людей из безопасности, пытаясь заманить в ловушку, проследив его сетевое соединение. На это он отвечал, незаметно прокрадываясь в компьютеры мимо каждого админа. Форс всё время смеялся над этим, но история сделала его немного нервным.
Феникс гордился собой, играя с громадами индустрии компьютерной безопасности. Он хотел доказать, что он был лучше, и часто расстраивал людей, потому что он был лучше их. Однако, странным образом, Феникс также думал, что если он скажет этим экспертам о некоторых дырах в их системах, он так или иначе заслужит их одобрение. Может, они даже дадут ему внутреннюю информацию вроде новых методов проникновения, и, что важно, позаботятся он нём, если обстановка станет плохой. Форс задавался вопросом, как Феникс мог одновременно держать в своей голове эти две противоречивые мысли, даже не подвергая сомнению их логику.


Именно среди этих сомнений в конце 1989-го и пришел Гевин к Форсу, чтобы предупредить. Гевин узнал, что в австралийскую федеральную полицию поступили жалобы на хакеров, работающих из Мельбурна. Мельбурнское хакинг-сообщество стало очень шумным и оставляло следы везде, где его члены пересекали мировые сети.
Имелась и другая хакинг-активность вне Австралии: в северной Англии, в Техасе, в Нью-Йорке. Но мельбурнские хакеры не просто расшумелись - они шумели внутри американских компьютеров. Это было не то же самое, как если бы американские хакеры вламывались в американкие системы. Здесь иностранные подданые проникали в американские компьютеры. И здесь было еще кое-что, что делало австралийских хакеров мишенью. Секретная Служба США знала, что австралиец по имени Феникс побывал внутри Ситибанка - одного из крупнейших финансовых институтов США.
У Гевина было мало подробностей. Всё что он знал - это что американское правохранительное агентство, возможно Секретная Служба, создает огромное давление на австралийское правительство, чтобы поймать этих людей.
Гевин не знал, что Секретная Служба была не единственным источником давления с другой стороны Тихого Океана. ФБР тоже подбиралось к АФП по поводу мистических, но шумных австралийских хакеров, которые продолжали врываться в американские системы, и АФП действовало согласно их информации.
В конце 1989-го главный детектив АФП Кен Хант возглавил расследование по мельбурнским хакерам. Это было первое большое расследование компьютерного преступления со времени вступления в силу нового австралийского федерального антихакерского законодательства. Как и большинство правоохранительных агентств в мире, АФП было новым игроком на поле компьютерных преступлений. Немногие офицеры были экспертами в компьютерах, не говоря уже о компьютерных преступлениях, так что это дело было важным и фундаментальным.
Когда Гевин сообщил новость, Форс начал действовать незамедлительно. Он позвонил Фениксу по телефону и настоял на личной встрече так скоро, как это возможно.


По мере развития дружбы они перешли от телефонных разговоров и стали проводить все больше времени при личных встречах. Форс посадил Феникса перед собой и дал ему строгое предупреждение. Он не сказал ему откуда у него эта информация, но сказал, что источник надёжен.
Полиция подозревала, что должна кого-то арестовать. Они пришли на встречу, на которой американский офицер, по сообщениям, сказал своему австралийскому коллеге: "Если вы не сделаете что-нибудь вроде этого как можно скорее, мы сделаем это за вас". Американец не вдавался в подробности как они собирались это сделать, но это не имело значения.
Феникс неожиданно побледнел. Конечно, он был очень шумным и практически всё время вламывался в системы. Многие из этих систем находились в США.
Он, конечно, не хотел кончить как западногерманский хакер Хагбард, чьи обугленные останки, сожённые в бензине, нашли в немецком лесу в июне 1989-го.
Партнер Пенго, Хагбард, был вовлечен в кольцо немецких хакеров, которые с 1986-го по 1988-й продавали информацию по американским компьютерам КГБ в Восточной Германии.
В марте 1989-го немецкая полиция провела рейды на дома и офисы германской хакерской группы и начала арест людей. Как и Пенго, Хагбард тайно сдался немецким властям и выдал полную информацию о деятельности хакерского кольца, надеясь получить иммунитет от судебного преследования.
Американские правохранительные агентства и обвинители не были заинтересованы в предоставлении хакерам каких-нибудь поблажек. Несколько агентств США, включая ЦРУ и ФБР, преследовавшие немецкое шпионское кольцо, выдвинули жесткие предложения, предпочитая посадить их в американскую тюрьму.
Немецкий судебный процесс находился на стадии разработки, когда нашли тело Хагбарда. Совершил ли он самоубийство или был убит? Никто точно не знал, но новости колебали компьютерное подполье по всему миру. Хакеры глубоко обсуждали эту проблему. По версии одних, у Хагбарда была длинная история умственной неустойчивости и использования наркотиков, начиная с 1987-го он много времени проводил в психатрических лечебницах и наркодиспансерах.


По мнению других, разве вы хотели бы умереть в агонии от бензинового огня, если бы собирались совершить самоубийство? Или всё же лучше приняли бы чуть больше таблеток?
Независимо от того, было это убийство или суицид, смерть Хагбарда всё больше вырисовывалась перед Фениксом. Стояли ли американские агентства за Австралией? Хотели ли они поймать его?
Нет. Форс заверил его, что они разыскивают Электрона. Проблема для Феникса в том, что он всё еще говорит с Электроном по телефону. И если Феникс продолжит связываться с ним, то тоже попадет в сети АФП.
Сообщение для Феникса было предельно ясным.
Держаться от Электрона подальше.
---
"Послушай ты, несчастная свинья."
"А?" ответил Феникс, только наполовину обращая свое внимание.
"Кусок дерьмовой машины. Я всё отредактировал, а чертова штука не сохранила изменения," Электрон рычал из-за Commodore Amiga с 512К памяти, сидя за столом в своей спальне.
Был январь 1990-го и оба, Феникс и Электрон, сидели дома на каникулах перед поступлением в университет.
"Да. Хочешь, чтобы я заставил эту вещь работать. Какого черта. Сама работай!" завопил Феникс. Электрон мог его слышать, клацая на другом конце телефона, пока они разговаривали. Он бился над получением AUX - версии Unix для Apple, целыми днями работая за своей Macintosh SE20.
С Фениксом трудно было поддерживать непрерывный сеанс связи. И если на этот раз это был не крах машины, тогда бабка, задающая вопросы через проем двери в его комнату.
"Ты хочешь просмотреть список? Насколько велик твой файл?" спросил Феникс, сейчас более сосредоточенный на разговоре.
"А? Какой файл?"
"Файл словаря. Слова для взломщика паролей," ответил Феникс.
Электрон достал свой файл словаря и просмотрел его. Он подумал, что список нужно немного урезать. Словарь был составной частью программы для взлома пароля. Чем больше был словарь, тем дольше компьютер взламывал список паролей. Если он сможет исключить неясные слова - слова, которые люди вряд ли выберут в качестве пароля - он сможет сделать свой кракер быстрее.


Эффективный взломщик паролей был ценной вещью. Электрон мог скормить своему компьютеру файл паролей, скажем из мельбурнского университета, и идти спать. Примерно через 12 часов он мог проверить как идут дела у машины.
Если он будет удачлив, он найдет 6 или больше взломанных аккаунтов - имена пользователей и их пароли, ожидающие в файле. Процесс был полностью автоматизирован. После этого Электрон мог войти в Мельбурнский Университет, используя взломанные аккаунты, каждый из которых может быть использован как отправная точка для проникновения в другие системы.
Взлом паролей Unix не бывает необычайно трудным, если различные части программы, такие как словарь, правильно настроены. Однако, он отнимает много времени. Принцип прост. Пароли, сохраняемые в файле паролей с именами пользователей, зашифрованы. Причем, обратить процесс шифрования невозможно. Вместо этого вам надо повторить процесс шифрования и сравнить результаты.
Здесь всего 3 простых шага. Первый - получить копию файла паролей с целевой машины. Второй - взять список часто исользуемых паролей, такие как имена пользователей из файла пароля или слова из словаря, и зашифровать их во второй список. Третий - поместить два списка рядом и сравнить их. Если найдете соответствие, то найдете пароль.
Однако, здесь есть одно важное осложнение: салт (salt - соль. перев.). Салт изменяет путь, по которому кодируется пароль, тонко модифицируя путь, по которому работает алгоритм шифрования DES. Например, слово "Подполье", зашифрованное двумя разными путями с двумя разными салтами, выглядит как "kyvbExMcdAOVM" и как "lhFaTmw4Ddrjw" тоже. Первые два символа представляют собой салт, остальные пароль. Когда компьютер шифрует пароль пользователя, он случайным образом выбирает салт из 4096 возможных. И так работают все Unix-компьютеры.
Салты предназначены для того, чтобы сделать взлом пароля как можно более трудным, чтобы хакер не мог просто один раз зашифровать словарь и затем сравнивать его с каждым списком зашифрованных паролей, которые он получал из хакерких вторжений. 4096 салтов означают, что хакер должен использовать 4096 различных словарей - каждый должен быть зашифрован со своим салтом.


На любой системе, захваченной Электроном, обычно было не больше 25 пользователей и, следовательно, только 25 паролей, вероятнее всего использовавших 25 различных салтов. Поскольку символы салта сохраняются перед зашифрованным паролем, он мог просто посмотреть какой салт использовался для данного пароля. После этого ему надо было зашифровать словарь всего лишь 25 раз.
Все же, шифрование большого словаря даже 25 раз, используя разные салты, занимает слишком много места на жестком диске простого домашнего компьютера. И это только словарь. Самые продвинутые кракерские программы пытались ещё предположить пароли "интеллектуально". Например, программа могла взять имя пользователя и преобразовать его в верхний и нижний регистр. Она также могла добавить "1" в конец. Короче, программа создавала новые предположения перестановками, перетасовываниями, обращением и комбинацией простой информации, такой как имя пользователя.
"Здесь 24000 слов. Черт, слишком много," сказал Электрон. Выбор словаря был игрой со временем. Чем меньше слов в словаре, тем меньше времени займет компьютер на взлом зашифрованных паролей. Однако, меньший словарь также означает меньше предположений и, таким образом, уменьшает шанс взломать пароль.
"Хммм. Мой 24328. Лучше мы вместе его прочистим."
"Да. ОК. Выбери букву."
"К. Давай начнем с К."
"Почему К?"
"К. Из-за кошки моей бабки. Какао."
"Да. ОК. Поехали. Кэб. Кабал. Кабала. Каббала." Электрон остановился. "Что еще за Каббала?"
"Да. У меня тоже. Нет Каббалы. ОК. Кабаре. Капуста. Черт, ненавижу капусту. Какой дурак выберет капусту в качестве пароля?"
"Козел," ответил Электрон.
"Да," засмеялся Феникс, затем продолжил.
Иногда Феникс останавливался и размышлял о предупреждении Форса, но обычно он держал эту мысль подальше. Все же, она беспокоила его. Форс был достаточно серьёзен. Не то чтобы он перестал связываться с Электроном, он стал очень, очень тихим.


Но теперь Форс нашел новую любовь: музыку. Он сочинял и обрабатывал собственные песни. В начале 1990-го он был так занят музыкой, что по существу заморозил The Realm. Его члены месяц или около того собирались на машине, принадлежавшей другому члену Realm, Ному.
Так или иначе, Феникс не знал всей истории. Хакер не собирался и не уходил из хакинга таким образом. Особенно не Форс. Хакинг завладел Форсом. В этом нет никакого смысла. Здесь должно быть что-то еще. Феникс успокаивал себя знанием, что он должен следовать совету Форса и держаться подальше от Электрона. Хорошо, немного позже.
Он уходил с прямого пути, наблюдал и ждал, но ничего не происходило. Электрон был активен в подполье как и всегда, но его всё не арестовывали. Ничего не менялось. Может, информация Форса была неверной. Конечно, федералы уже арестовали бы Электрона, если бы собирались это сделать. Так что Феникс начал перестраивать своё отношение к Электрону. Кроме того, это было соблазнительно. Феникс пришел к выводу, что не позволит эго Форса препятствовать своему продвижению.
В январе 1990-го Электрон занимался хакингом почти все время. Единственное время, когда он не хакал - это когда спал. И даже тогда ему снился хакинг. Он и Феникс переплюнули всех других мельбурнских хакеров. Навыки Электрона выросли по сравнению с Поверспайком также, как Феникс ускоренно обошел Форса. Они перешли из сетей х.25 в эмбриональный Интернет, что было также незаконнно, так как университеты очень усиленно охраняли компьютерные аккаунты для доступа в Интернет.
Даже Ном с его растущей экспертизой в области операционной системы Unix, которая служила основой многих сайтов Интернет, не приближался к стандарту Электрона. Им никогда не завладевал хакинг с той же необходимой навязчивой идеей, которая была верным лезвием хакера. Во многом отношения между Номом и Фениксом отражали отношения между Электроном и Поверспайком - аккомпанимент в главном оркестре.
Электрон не считал Феникса своим близким другом, но он был родственнен по духу.


Он не доверял Фениксу, у которого был большой рот, большое эго и тесная дружба с Форсом - всё играло против него. Но Феникс был интеллектуален и хотел учиться. Больше того, у него была навязчивая идея. Феникс вносил поток информации, которая стимулировала Электрона интеллектуально, даже если больше информации текло к Фениксу, чем от него.
Втечение прошлого месяца Феникс и Электрон регулярно общались и во время летних каникул они продолжали всё время говорить по телефону, иногда по 3-4 часа в день. Хак, затем разговор. Сравнение записей. Хак снова. Снова проверка, вопросы. Затем опять хак.
Вообще, хакинг сам по себе всегда был единоличной вещью. И для социального существа вроде Феникса он был одиноким преследованием. В то время, когда множество хакеров упивались изоляцией, другие, вроде Феникса, время от времени нуждались обсуждении с товарищами. Не с любыми - только с теми, кто понимал и разделял его навязчивую идею.
"Caboodle. Caboose," продолжал Электрон, "Кабриолет. Что это еще такое - кабриолет? Ты знаешь?"
"Да," ответил Феникс, затем помчался дальше. "ОК. Какао, Кэш, Кэчет(печать)..."
"Скажи-ка. Что это?" Электрон вызвал Феникса.
"Хохот. Качоу..."
"Ты знаешь?" спросил Электрон снова, слегка раздраженный. Как обычно Феникс говорил, что знает о вещах, которых на самом деле не знал.
"Хмм? А, да-а," слабо ответил Феникс. "Кудахтанье. Какафония..."
Электрон знал это специфичное фениксовское "да-а" - когда он говорит "да", а предполагает "нет, и не хочу с этим связываться, проехали".
Электрон привык не доверять почти всему, что говорил ему Феникс. Если имелись доказательства, Электрон полагал, что это только "горячий воздух", выдумка. Фактически он мало любил Феникса как человека и обнаружил, что временами разговаривать с ним очень трудно. Он предпочитал компанию своего товарища - хакера Поверспайка.
Поверспайк был и яркой и творческой личностью.


Электрон водился с ним. Они часто шутили относительно плохих музыкальных вкусов других. Поверспайку нравился хеви-метал и Электрон любил эту музыку. Они разделяли полную непочтительность к властям. Не только к власти тех мест, которые они взламывали, типа исследовательской лаборатории ВМС США или НАСА, но и власть The Realm. Когда она пришла в политику, они оба отклонились влево. Однако, чем вступать в политическую партию, они больше стремились к анархии, противостоящей символам военно-промышленного комплекса.
После их изгнания из The Realm, Электрон был какое-то время изолирован. Трагедия его личной жизни способствовала изоляции. В возрасте 8 лет он видел смерть матери от рака легких. Он не замечал худший период её медленной смерти в течении двух лет, поскольку какое-то время она провела в Немецкой Клинике Рака, надеясь на отсрочку. Однако, она вернулась домой, чтобы умереть, и Электрон наблюдал как она исчезает.
Когда однажды ночью раздался телефонный звонок из больницы, по серьёзному тону взрослых Электрон понял что произошло. Он заплакал. Он слышал как отец отвечал на вопросы по телефону. Да, мальчик принял трудности. Нет, кажется с его сетрой все в порядке. Она была на 2 года моложе Электрона и была слишком маленькой, чтобы понять.
Электрон никогда не был особенно близок к сестре. Для него она была бесчувственной, мелкой личностью - из тех, кто просто скользит по поверхности жизни. Но после смерти матери она стала любимицей отца, возможно потому что она была похожа на его последнюю жену. Это глубже вбило клин между братом и сестрой.
На отца Электрона, художника, преподававшего в местной школе, глубоко подействовала смерть жены. Несмотря на барьеры социальных классов и денег, они любили и были сильно привязаны друг к другу и сделали свой дом счастливым. Картины отца Электрона висели почти на каждой стене в доме, но после смерти жены он положил свои кисти и никогда больше их не брал. Он не говорил об этом. Однажды Электрон спросил почему он больше не рисует.


Он посмотрел вдаль и сказал Электрону, что "потерял побуждение".
Бабка Элеткрона переехала к ним в дом, чтобы помочь своему сыну ухаживать за двумя детьми, но у неё развивалась болезнь Альцгеймера. В итоге дети должны были ухаживать за ней. Подростком Электрон думал, что это сумасшествие заботиться о том, кто даже не может запомнить твое имя. В конечном счете её поместили в частный санаторий.
В августе 1989-го отец Электрона приехал домой из офиса доктора. Он иногда немного болел, но всегда отказывался брать больничный, чтобы посещать доктора. Он гордился тем, что брал только один больничный день за последние 5 лет. Наконец, на праздники он повидал доктора, который провел многочисленные тесты. Вскоре пришли результаты.
У отца Электрона обнаружили рак кишки и болезнь распространялась. Это было неизлечимо. Он мог прожить максимум 2 года.
В это время Электрону уже исполнилось 18 и его первая любовь к компьютерам и особенно к модему уже превратилась в страсть. Несколькими годами ранее его отец сильно поощрял его очарование новыми машинами, принося домой на каникулы и выходные один из школьных Apple 2e. Когда Электрон не играл на компьютере, он читал один из шпионских романов из переполненных книжных шкафов своего отца или свою любимую книгу "Властелин колец".
Компьютерное программирование поразило воображение молодого Электрона ещё задолго до того, как он воспользовался первым компьютером. В возрасте 11 лет он по книгам научился писать простые программы на бумаге - преимущественно игры - не смотря на то, что фактически никогда не касался клавиатуры.
В его школе было несколько компьютеров, но администрация мало понимала что с ними делать. В возрасте 9 лет он встретился со своим школьным профсоветником, надеясь строить свою карьеру на работе с компьютерами.
"Я подумал, может мне лучше посещать курсы компьютерного программирования..."
"Почему ты хочешь это?" сказала она. "Ты не мог бы подумать о чем-нибудь лучше?"
"Хм..." Электрон был в недоумении.


Он не знал что делать. Вот почему он пришел к ней. Она рассказала ему о некоторых других занятиях, которые, казалось, вели к более стремительному росту карьеры, но которые тоже включали работу на компьютере.
"О да, это намного лучше," сказала она.
"Вероятно ты сможешь даже поступить в университет, чтобы изучать это там. Я уверена тебе понравится," добавила она улыбаясь, когда закрывала его личное дело.
Заимствование компьютеров было, по мнению Электрона, одной из немногих хороших вещей в школе. Он учился хорошо, но только потому, что это не требовало больших усилий. Учителя последовательно говорили его отцу, что Электрон был неподконтролен и отвлекал других учеников в классе. Главным образом критика была только тихим шумом. Однако иногда у Электрона случались более серьезные стычки с учителями. Некоторые думали, что он был одарен. Другие думали, что веснушчатый мальчик ирландской наружности, который помогал своим друзьям разводить костер из учебников в конце класса, был только "smart alec".
Когда Электрону исполнилось 16, он купил свой собственный компьютер. Он использовал его для взлома защит программ, как это делал Пар. Скоро Apple заменил более мощный Amiga с 20-мегабайтным винчестером IBM. Компьютеры последовательно проживали на одном из двух столов в его спальне. Второй стол для школьных занятий был доверху завален нетронутыми домашними заданиями.
Почти всё место в комнате Электрона занимали матричные компьютерные распечатки, которые устилали весь пол. Стоя в любой точке просто обставленной комнаты, можно было дотянуться по крайней мере до одной кипы распечаток, большинство из которых содержали или имена пользователей и пароли, или распечатанный програмный код. На полу между грудами распечаток лежали футболки, джинсы, тапочки и книги. Невозможно было пройти по комнате, не наступив на что-нибудь.
Поворотным моментом для Электрона была покупка в 1986-м б/ушного 300-бодного модема. Внезапно модем превратил компьютерную любовь Электрона в навязчивую идею.


За последний семестр до покупки модема карта успеваемости Электрона содержала шесть А и одну В. За следующий семестр он заработал шесть В и только одну А.
Электрон перешел к большим и лучшим вещам, чем школа. Он быстро стал постоянным пользователем подпольных ББС и начал хакинг. Его привела в восторг обнаруженная статья о том, как несколько хакеров переместили в космосе спутник, просто взломав компьютеры. С этого момента Электрон решил, что хочет стать хакером - чтобы выяснить, была ли статья правдой.
Ещё до окончания школы в 1987-м Электрон взломал НАСА - достижение, которое заставило его плясать вокруг обеденного стола в центре комнаты, напевая "Я вошел в НАСА! Я вошел в НАСА!" Он не переместил спутник, но вход в космическое агентство взволновал как полет на Луну.
К 1989-му он уже несколько лет регулярно хакал, к большому огорчению сестры, которая требовала своей личной жизни, поскольку единственный телефон в доме всё время был соединён с модемом.
Электрон был партнером Феникса по хакингу и в меньшей степени наставником. Электрон мог много чего предложить, в это время даже больше чем The Realm.
"Кактус, хам, труп, интонация, кадет, каесура. Что еще за каесура?" Феникс все еще пропалывал букву К.
"Ничего. Убери это," ответил Элекрон отвлеченно.
"Каесура. Хорошо, черт. Я хотел бы использовать его как пароль." Феникс засмеялся. "Что, черт возьми, такое Кадеус?"
Чушь. Убери это всё. Кто делал эти словари?" сказал Электрон.
"Да."
"Каисон, тыква. Всё, всё, всё. Убрать всё," Электрон.
"Стой. Почему у меня в словаре нет тыквы?" Феникс изобразил негодование.
Электрон засмеялся.
"Эй," сказал Феникс, "стоит добавить слова вроде "qwerty" и "abcdf", и "asdfg".
"Я уже сделал это." Электрон уже собрал список популярных паролей наподобие "слова", образованного из шести символов первого алфавитного ряда клавиатуры.
Феникс снова проглядел список. "Хорошо Ко.


Комментировать, коммерция, коммерческий, меркантилизм, коммерчески. Убрать последние три."
"Ха? Зачем убирать коммерческий?"
" Давай просто удалим все слова больше 8 символов," сказал Феникс.
"Нет. Это плохая идея."
"Почему? Компьютер читает только первые 8 символов и шифрует их. Так что мы можем удалить все остальные."
Иногда Феникс выделывался. Но Электрон оставался сдержанным, чтобы не подхлестнуть эго Феникса. Часто Электрон ощущал, что Феникс ищет одобрения старшего хакера, но это был незаметный, часто неосознанный поиск.
"Нет," начал Электрон, "Смотри, некоторые могут использовать целое слово Торговля или Коммерческий. Первые 8 символов этих слов не то же самое. Восьмая буква в Торговле "е", а в Коммерческом "i".
Наступила короткая тишина.
"Да?" продолжал Электрон, "но ты можешь убрать все слова вроде Коммерчески и Меркантилизм, что идут за Коммерческий. Видишь?"
"Да. ОК. Я посмотрю," сказал Феникс.
"Но не убирай всех, что больше 8 символов," добавил Электрон.
"Хм. ОК. Да, все правильно." Феникс был немного смущен. "Эй", он немного просветлел, "Прошло целых 10 минут после последнего краха моей машины."
"Да?" Электрон попытался выглядеть заинтересованным.
"Да. Ты знаешь," Феникс сменил тему на свою любимую, "что нам действительно нужно - это Deszip. Заполучим-ка его." Deszip был компьютерной программой, которая могла использоваться для взлома паролей."
"И Zardoz. Нам нужен Zardoz," добавил Электрон. Zardoz - это ограниченная публикация описаний дыр в компьютерной безопасности.
"Да. Попробуем зайти на машину Спафа. Уверен у Спафа он есть." В 1990-м Юджин Спаффорд, профессор кафедры компьютерных наук в университете Прудью в США, был одним из хорошо известных экспертов по компьютерной безопасности в Интернете.
"Да."
Так началась их охота за Золотым Руно.


---
Deszip и Zardoz были самыми желаными призами в мире международных хакеров Unix.
Взлом паролей отнимает время и компьютерные ресурсы. Даже университетская машина средней мощности закряхтела и застонала бы под весом математических вычислений. Но программа Deszip могла изменить положение. Она работала со скоростью, захватывающей дух, и, используя Deszip, хакер мог ломать зашифрованные пароли в 25 раз быстрее.
Zardoz - всемирная рассылочная публикация по компьютерной безопасности - тоже был драгоценным, но по другой причине. Хотя его формальное название было "Обзор Безопасности", каждый в подполье называл его просто Zardoz по названию рассылочного компьютера. Zardoz - это также название фильма Шона Коннери из цикла научной фантастики. Поддерживаемые Нейлом Горсачем, рассылки Zardoz содержали статьи различных членов индустрии компьютерной безопасности. В рассылках обсуждались вновь открытые баги - проблемы в компьютерных системах, которые могли использоваться для проникновения или получения root-доступа на машине. Прелесть багов от Zardoza была в том, что они работали на любой компьютерной системе, использовавшей описанные программы или операционные системы. Любой университет, военная система и исследовательский институт был уязвим. Zardoz был гигантским кольцом, полным ключей почти от всех замков.
Правда, системные администраторы, которые читали эту специфическую рассылку Zardoz, могли предпринять какие-то шаги, чтобы закрыть дыры в безопасности. Но как хорошо знало компьютерное сообщество, между рассылкой Zardoz и нехваткой системы с данным багом проходит довольно много времени. Часто после того, как баг был описан в Zardoz, на многих компьютерах он работал месяцами, иногда годами.
Почему? Многие админы не слышат первого сообщения о баге. Zardoz был исключительным клубом и многие админы просто не были его членами. Вас должы были проверить пэры индустрии компьютерной безопасности. Вы должны были управлять законной компьютерной системой, предпочтительно в большом институте или университете или исследовательской лаборатории, как CSIRO.


Вообще говоря, члены рассылки Zardoz смотрели на вас сверху вниз и решали достойны вы или нет включения в Клуб Zardoz. Только они решали заслуживаете ли вы доверия, чтобы обмениваться величайшими секретами о безопасности всемирных компьютерных систем.
В 1989-м белые шляпы, как хакеры называли профессиональных компьютерных специалистов, были необычайно параноидальны относительно попадания Zardoz в неверные руки. Многие рассылки Zardoz были великолепными примерами для искусства неверного направления. В своих письмах эксперты по компьютерной безопасности только намекали о новой ошибке без подробного объяснения, как это обычно расписано в "поваренной книге".
Это вело к бурным дебатам в индустрии компьютерной безопасности. С одной стороны, фанаты "поваренных книг" говорили, что Zardoz может быть полезен только если люди будут откровенны друг с другом. Они хотели, чтобы люди, пишущие письма в Zardoz, предоставляли детали, как шаг-за-шагом использовать данную дыру в безопасности. Так или иначе хакеры всегда узнавали об ошибке и лучшим способом обезопасить от них свою систему было гарантировать её должным образом в первоисточнике. Они требовали полного раскрытия.
С другой стороны, бескомпромиссные типы, управляющие компьютерной безопасностью, спорили, что рассылки Zardoz содержали самый серьезный риск безопасности. Что если Zardoz попадет в неверные руки? Любой 17-летний хакер получит пошаговую инструкцию, показывающую как взломать тысячи клмпьютеров! А если вы все же должны раскрыть промах в безопасности (жюри все еще считало это плохой идеей), то делать это нужно только в самых общих терминах.
Консерваторы не понимали, что хакеры мирового класса как Электрон могли не часами, а днями читать и тщательно обрабатывать рассылки Zardoz, чтобы самостоятельно разработать метод для использования дыры в безопасности, упоминаемой в тексте. После этого они могли так же легко написать свою версию поваренной книги для данного бага.
Многие хорошие хакеры наталкивались на 1 или 2 выпуска Zardoz во время своих путешествий в престижных компьютерных институтах, часто раскапывая письма системного администратора.


Но ни у кого из элитного подполья Альтос не было полного архива всех вышедших изданий. Хакер, который обладал ими, мог бы знать детали каждой большой компьютерной дыры в безопасности, обнаруженной лучшими специалистами по крайней мере с 1988-го года.
Как и Zardoz, Deszip хорошо охранялся. Он был написан компьютерным экспертом Мэтью Бишопом, который работал в исследовательском институте Расширенной Информатики НАСА, пока не устроился на преподавательскую должность в Дартмуте, колледже в Нью-Хэмпшире. Правительство США считало очень быстрый алгоритм шифрования Deszip настолько важным, что классифицировало его как оружие. Экспортировать его из США было незаконно.
Конечно, немногие хакеры в 1990-м имели желание использовать должным образом такое оружие как Zardoz и Deszip. Действительно, многие даже не знали об их существовании. Но Электрон и Феникс знали, наряду с крошечной горсткой других, включая Пада и Гэндальфа из Британии. Собираясь на Альтос в Германии, они работали с группой других избранных, тщательно выбирая сайты, вероятно содержащие золотое руно. Они методично собирали частички информации вместе, с изящным, почти судебным умением. Пока обычная толпа других хакеров ломала головой стену brute-force-атаками на случайные машины, эти хакеры тратили время, охотясь на стратегические точки - ахилесовы пяты сообщества компьютерной безопасности.
Они разработали неофициальный список приоритетных машин, большинство из которых принадлежали высокоранговым специалистам из компьютерной безопасности. Обнаружив 1 или 2 ранних выпуска Zardoz, Электрон тщательно просмотрел рассылки. Он не просто искал баги в безопасности - он также особое внимание уделял именам и адресам людей, написавших статьи. Авторы, которые часто появлялись в рассылках или говорили что-нибудь достаточно умное, отправлялись в список. Это были люди, на машинах которых вероятно находились копии Deszip или архива Zardoz.
Информацию о Deszip и DES (стандарте шифрования данных), первоначальной программе шифрования, использованной позднее в Deszip, Электрон искал по всему миру.


Он охотился в компьютерах ньюйоркского университета, исследовательской лаборатории ВМС США в Вашингтоне, Университете Рутгера в Нью-Джерси, мельбурнском университете и тамперском университете в Финляндии, но поиск не приносил плоды. Он нашел только копию CDES, общедоступной программы шифрования, которая использовала алгоритм DES, но не Deszip. CDES могла использоваться только для зашифровки файлов, но не для взлома паролей.
Однако, у двух австралийских хакеров уже была небольшая проба Deszip. В 1989-м они взломали компьютер в колледже Дартмут (Dartmouth) под названием Bear. Они обнаружили Deszip, аккуратно упакованный в углу Bear, и утащили копию программы в более безопасную машину другого института.
Это была неполная победа. Копия Deszip была зашифрована с помощью Crypt - программы основанной на немецкой машинке Engima, использовавшейся во время 2-ой Мировой войны. Без пароля - ключа от шифра - прочитать Deszip было невозможно. Всё, что они могли делать - расстроенно смотреть на недостигаемое сокровище в файле под назваием Deszip.
Неукротимые хакеры решили сохранить зашифрованный файл на случай, если они когда-нибудь где-нибудь наткнутся на пароль - например, в электронном письме на одном из десятков новых компьютеров, которые они регулярно взламывали. Переименовав Deszip в более безвредное имя, они оставили копию в темном углу. Кроме того, вторую копию зашифрованного Deszip они дали Гэндальфу, который поместил её на машину в UK, на случай если австралийская копия неожиданно исчезнет.
---
В январе 1990-го Электрон снова обратил свое внимание на получение Zardoz. После аккуратного пересмотра старой копии Zardoz он обнаружил в списке мельбурнского сисадмина. Подписчик мог иметь на своей машине весь архив Zardoz и эта машина была так близко - менее чем в получасе езды от дома Электрона. Всё, что Электрону оставалось сделать - взломать CSIRO.
Организация Учёных и Промышленных Исследователей Содружества Наций или CSIRO - это исследовательское правительственное объединение со множеством офисов по всей Австралии.


Электрон хотел пробраться в один из них - в отдел информационных технологий на 55 Барри-стрит, Карлтон, что за углом от Университета в Мельбурне.
Роясь в компьютерах Мельбурнского Университета, Электрон уже находил одну копию архива Zardoz, принадлежавшую сисадмину. Он схватил её и начал спокойно скачивать на свой компьютер, но копия Zardoz скачивалась слишком медленно, пока неожиданно не порвалось соединение с университетом. Оказалось, что админ обнаружил хакера и быстро разорвал соединение. Это всё, что до сих пор находил Электрон, пока не обнаружил Zardoz на машине CISRO.
Было почти 3 часа ночи 1 февраля 1990-го, но Электрон не чувствовал усталость. Его голова гудела. Он только что удачно захватил аккаунт по имени Worsley на машине СISRO под названием DITMELA, используя баг в sendmail. Электрон решил, что DITMELA принадлежал отделу информационных технологий в Мельбурне - компьютер "А".
Электрон начал осмотр директорий Andrew Worsley'я. Он знал, что Zardoz был где-то здесь, так как он видел его прежде. После исследования компьютера, экспериментов с различными дырами в безопасности в надежде, что одна из них позволит ему выйти наружу, Электрон сумел прокрасться незамеченным. Был уже полдень - плохое время для хака компьютера, кто-нибудь на работе мог вскоре обнаружить вторгшегося. Поэтому Электрон решил для себя, что это только разведывательная миссия. Нужно только определить был ли Zardoz на машине, затем быстро выйти и вернуться позже - предпочтительно в полночь, чтобы выкачать Zardoz.
Когда Электрон нашел полную коллекцию Zardoz в директории Worsley, он соблазнился на попытку захватить его. Проблема была в том, что у него был медленный модем, поэтому он не мог скачать файл быстро. Загрузка Zardoz заняла бы несколько часов. Поборов желание прямо сейчас дотянуться и схватить Zardoz, он бесшумно выскользнул из машины.
На следующий день рано утром возбужденный и нетерпеливый Электрон заполз обратно на DITMELA и пошел прямо в директорию Warsley. Zardoz был всё ещё там.


По случайной иронии Электрон использовал баг в безопасности, который он нашел в раннем выпуске Zardoz, чтобы ворваться в компьютер, который мог дать ему весь архив.
Но похоже, что получение Zardoz из машины CISRO было небольшой проблемой. Это был большой архив и на 300-бодном (30 символов в секунду) модеме Электрона перекачивание всего архива заняло бы 5 часов. При помощи команды CAT Электрон сделал копии всех выпусков Zardoz и соединил их в один 500-килобайтный файл. Он обозвал новый файл .t и поместил его во временную директорию на DITMELA.
Затем Электрон стал думать что делать дальше. Для безопасности он может отправить связку на другой аккаунт вне компьютера CISRO. Но после этого он должен сделать выбор: попытаться самому закачать файл или позвонить Фениксу и попросить его.
Модем Феникса на 2400 бод мог закачать связку Zardoz в 8 раз быстрее. С другой стороны, Электрон не особенно хотел давать Фениксу доступ к машине CISRO. Они оба целились в эту машину, но он не сказал Фениксу, что сумел войти. Не то, чтобы он собирался зажать Zardoz, когда его получит. Наоборот, Электрон хотел, чтобы весьма противоположный ему Феникс прочитал файл, и чтобы они вместе могли обсудить идеи. Однако, войдя в аккаунт, Феникс мог чего-нибудь натворить. Просто он слишком много болтал и был неосторожен.
Пока Электрон принимал свое решение, его пальцы щелкали по клавиатуре. Он быстро отсылал копии связки Zardoz на два взломанных студенческих аккаунта в Мельбурнском Университете. Зная пароли обоих аккаунтов, он мог войти туда, когда хотел, и в любое время забрать свой драгоценный груз. Два аккаунта были безопаснее, чем один - главный аккаунт и запасной, если кто-то изменит пароль на первый.
Затем, пока машина DITMELA всё ещё отсылала связку Zardoz на запасные сайты, соединение Электрона неожиданно замерло.
Машина CISRO выкинула его, что возможно означало только одно. Его отключил админ. Электрон был разъярен. Какого черта сисадмин делал на компьютере в это время? Предполагалось, что админ сейчас спит! Именно поэтому Электрон вошёл.


Ещё вчера он видел Zardoz на машине CISRO, но отказался к нему прикасаться, потому что риск обнаружения был слишком велик. И теперь это.
Оставалась только одна надежда - позвонить Фениксу и дать ему логин к мельбурнскому университетскому аккаунту, чтобы посмотреть дошло ли письмо. Если так, c быстрым модемом он может закачать его раньше, чем админ поднимет университетских админов, которые сменят пароль.
Электрон позвонил Фениксу. Они уже давно не заботились о времени, когда звонили друг другу. 10 p.m. 2 a.m. 4.15. 6.45.
"Да." как обычно поприветствовал Электрон Феникса.
"Yup," ответил Феникс.
Электрон рассказал Фениксу что произошло и дал ему два аккаунта в мельбурнском университете, на которые он отправил связку Zardoz.
Феникс отключился и перезвонил через несколько минут. Оба аккаунта молчали. Кто-то из Мельбурнского Университета успел сменить пароли втечение 30 минут после отключения Электрона от CISRO. Оба хакера были встревожены. Это означало, что кто-то - возможно несколько человек - следили за ними. Но отчаяние получить Zardoz заглушало их страхи.
У Электрона был ещё один аккаунт в CISRO. Он не хотел давать его Фениксу, но сейчас у него не было выбора. Однако, само предприятие было переполнено неуверенностю. Как знать была ли связка Zardoz всё ещё там? Конечно, админ, который выкинул Электрона, наверно переместил Zardoz куда-нибудь подальше. Однако это был последний шанс.
Когда Электрон прочитал пароль и имя пользователя, он попросил Феникса скопировать связку Zardoz на несколько машин в Интернет, вместо того, чтобы пытаться скачать её на свой компьютер. Это было бы намного быстрее и админ CISRO не посмел бы вломиться в чей-то компьютер, чтобы уничтожить копии. Затем, когда Zardoz будет безопасно перемещен на несколько запасных сайтов, Феникс мог скачать его из Интернета.
Сидя дома на Кельвин Грув, Торнбури, в двух предместьях севернее от машины CISRO, Ян Матисон наблюдал как хакер снова вламывается в его компьютер. Проснувшись от телефонного звонка в 2:30, он узнал, что в его системе предположительно находится хакер.


Используя домашний компьютер и модем, Матисон немедленно вошел на DITMELA. Звонок Дэвида Хорнсби из отдела компьютерных наук мельбурнского университета не был ложной тревогой.
Понаблюдав примерно 20 минут за неизвестным хакером, который вошел через терминальный сервер Мельбурнского Университета, Матисон выкинул его из системы. Впоследствии он заметил, что компьютер DITMELA всё ещё пытается выполнить команду, введенную хакером. Он посмотрел и обнаружил, что DITMELA пыталась отправить почту на два аккаунта в Мельбурнском Университете.
Однако письмо не было полностью отправлено. Оно всё ещё находилось в почтовом спуле, промежуточном каталоге для неотправленных писем. Любопытный относительно того, что хакер хотел от его системы, Матисон переместил файл в подкаталог и посмотрел. Он с ужасом обнаружил полный архив Zardoz и конечно же понял, что это значит. Это были не обычные хакеры - это были профессиональные налетчики. К счастью, Матисон утешал себя, что остановил и обезопасил письмо до того, как оно было отправлено.
К счастью, Матисон не обнаружил оригинальный файл Электрона - связку копий Zardoz. Когда Электрон послал файл, он оставил оригинал неповрежденным. Тот всё ещё находился на DITMELA в файле под названием .t. Матисон был умным человеком, доктором медицины и опытным компьютерщиком, но он забыл проверить временную директорию - одно из нескольких мест в системе Unix, где хакер мог оставить файлы, если у него не было привилегий root.
Точно в 3:30 a.m. Феникс вошел на DITMELA из университета в Техасе. Он быстро просмотрел временную директорию. Файл .t был там, как и говорил Электрон. Хакер быстро начал пересылку файла в Техаский Университет.
Всё шло хорошо. Похоже, что в конце концов австралийцы получат всю коллекцию Zardoz. Всё шло великолепно, пока пересылка неожиданно не прекратилась. Феникс забыл проверить свободное место на аккаунте в техасском универе для закачки большой связки Zardoz. И теперь, когда он находился на очень горячей машине, машине чей администратор мог хорошо видеть каждое его движение, он обнаружил, что для файла Zardoz недостаточно места.


Зная, что каждая секунда в онлайне на DITMELA содержит большой риск, Феникс немедленно вышел из машины CSIRO. Подключившись к техасскому компьютеру, он ползал по машине, удаляя другие файлы и расчищая достаточно места, чтобы разместить весь 500-килобайтный файл Zardoz.
В 3:37 am Феникс снова вошел на DITMELA. В этот раз он поклялся, что ничто ему не помешает. Феникс запустил пересылку файла и стал ждать. Менее чем через 10 минут он отключился от компьютера CSIRO и нервно проверил техасскую систему. Он был там. Zardoz, во всей своей славе. И он был его! Феникс был ужасно рад.
Но он ещё не сделал всего и для самодовольства не было времени. Феникс стремительно начал компрессию и шифрование Zardoz. Он сжал его, чтобы меньший файл был менее заметен на техасской машине, и можно было быстрее переслать на запасную машину. И зашифровал, чтобы никто не смог узнать что там. Феникс не беспокоился за сисадминов; техасская система была переполнена хакерами; отчасти потому, что это был дом его друга, хакера из "Legion of Doom" Эрика Bloodaxe, студента этого университета. После того как Феникс решил, что Zardoz находится в безопасности, почти в 4 a.m. он позвонил Электрону с хорошими новостями. В 8:15 Феникс закачал Zardoz из техаского компьютера на свою машину. И в 1:15 p.m. Электрон закачал его себе с машины Феникса.
---
Zardoz был трудным завоеванием, но получить Deszip оказалось даже намного труднее. В во всём мире полным архивом Zardoz обладали несколько десятков экспертов по безопасности, но только несколько человек имели у себя Deszip. И по крайней мере официально все они находились в США.
Правительство США запрещает экспорт криптоалгоритмов. Пересылка копии Deszip или DES, или даже любой другой шифровальной программы за пределы США является преступлением. Это незаконно, потому что в офисе Управления Торговлей Департамента Обороны США решили, что любая шировальная программа является оружием. ITAR (международные инструкции по регулированию поставок оружия из США) - акт 1977-го года о контроле над экспоротом оружия - ограничивал публикацию и торговлю по "оборонными статьям".


Не имело значения, прилетели ли вы в Европу с диском в кармане, или послали материал по Интернету. Если вы нарушили ITAR - у вас есть перспектива оказаться в тюрьме.
Иногда американские программисты осторожно передавали копии шифровальных програм специалистам вне США. Как только программа оказывалась за пределами США всё шло по-честному - власти США ничего не сделают парню из Норвегии, отославшему Deszip в колледж в Австралии. Но не смотря на это, сообщество криптографии и компьютерной безопасности за пределами США всё жё держало такие программы как Deszip в пределах своих внутренних структур.
Всё это означало, что почти все цели Электрона и Феникса находились в США. Электрон продолжал вести приоритетный список, опираясь на список рассылок Zardoz, который достал Феникс. Два хакера начали обыскивать растущий Интернет в поисках компьютеров нужных людей.
Приоритетный список впечатлял. Там были: Мэтью Бишоп, автор Deszip. Руззел Бранд из Национальной Лоуренс-Ливерморской Лаборатории - исследовательской лаборатории, основанной Департаментом Энергии США. Дэн Фармер, автор компьютерной программы COPS - популярной программы для проверки безопасности, которая содержала программу для взлома паролей. Были и другие. И на самой вершине списка находился Юджин Спаффорд или Спаф, как его называли хакеры.
В 1990-м компьютерное подполье считало Спафа не только гуру в бузопасности, но также анти-хакерским фанатиком. Спаф был главным экспертом по компьютерной безопасности в Университете Прудью. И Бишоп и Дэн Фармер когда-то учились в Прудью. Кроме того Спаф был одним из основателей Usenet - сервиса новостей в Интернете. Работая в университете простым компьютерным техником он сделал себе имя тем, что написал технический анализ червя RTM. Червь, написаный в 1988-м студентом Корнельского Университета Робертом Т. Моррисом, послужил началом карьерного бума Спафа.
До червя RTM Спаф занимался разработкой программного обеспечения. После червя он стал публичным представителем консерваторов индустрии компьютерной безопасности.


Спаф совершал туры по США, читая лекции по червям, вирусам и хакингу. За время разбирательства с делом Морриса хакинг успел стать горячей темой в США и Спаф грелся в лучах славы. Когда судья Говард Г. Мэнсон отказался приговорить Морриса к тюрьме, назначив ему вместо этого 400 часов общественной службы, штраф в $10000 и испытательный срок на 3 года, Спаф публично выступил против решения. Медиа сообщили, что он призывал компьютерную индустрию байкотировать любую компанию, которая наймет Роберта Т. Морриса младшего.
Поэтому выбор австралийскими хакерами Спафа в виде главной мишени служил двум целям. Он несомненно обладал сокровищами вроде Deszip, а также был очень большой шишкой.
Однажды ночью Электрон и Феникс решили взломать машину Спафа в Прудью, чтобы захватить копию Deszip. Фениксу досталась задача выполнить сам взлом, так как у него был более быстрый модем, но одновременно он будет совещаться с Электроном по другой телефонной линии. Электрон поможет ему пройти все этапы. При столкновении с препятствиями Феникс не имел права отступить для перегруппировки из-за риска обнаружения.
Оба хакера сумели взломать компьютер в Прудью под названием Medusa. Но у Спафа была отдельная машина Unther, которая была соединена с Medusa. Феникс прыгал вокруг Unther, пытаясь расширить отверстие достаточно, чтобы через него заползти. По предложению Электрона он попробовал использовать баг CHFN. Команда CHFN позволяет пользователям изменять инормацию о себе: имя, рабочий адрес или телефон офиса - эта информация выводится по запросу "finger". Баг упоминался в одном из файлов Zardoz и Феникс и Электрон уже использовали его для взлома нескольких других машин.
Электрон хотел использовать баг CHFN потому, что если атака окажется успешной, Феникс сможет создать для себя root-аккаунт на машине Спафа. Для высокопрофессионального специалиста по компьютерной безопасности это был бы сокрушительный удар в лицо.
Но для Феникса не все шло гладко. Расстроенный австралийский хакер сказал Электрону, что баг не работает и он не знает почему.


Как заключил Электрон, проблема была в том, что Спаф работал на машине Sequent. Баг CHFN зависел от специфической структуры файла паролей Unix, а Sequent использовал отличную структуру. Фениксу это не помогло, потому что он мало что знал о Sequents - это была одна из специальностей Гэндальфа.
Через нескольких часов упорной борьбы, безуспешно пытаясь заставить баг CHFN работать, Феникс отступил и по предложению Электрона направился к другому недостатку в безопасности - багу FTP. Феникс вспомнил баг. Обычно FTP или протокол передачи файлов используют для передачи файлов от одного компьютера другому по сети типа Интернет. FTP во многом напоминет telnet, но пользователю не нужны были логин и пароль и он мог использовать только ограниченное число команд.
Если баг FTP сработает, он позволит Фениксу выполнить во время логина FTP дополнительную команду. Эта команда позволит Фениксу войти под любым именем, а всё, что он хотел - войти под именем того, у кого были привилегии root. Может быть кто-то заметил, что аккаунт "root" является наиболее очевидным, но для root не всегда разрешается удаленный доступ. Поэтому вместо "root" Феникс выбрал "demon" - другой аккаунт, обычно обладающий привилегиями root.
Это был выстрел во тьму. Феникс был полностью уверен, что Спаф обезопасил свою машину от такой очевидной атаки, но Электрон убедил его всё равно попытаться. Баг FTP стал известен сообществу компьютерной безопасности довольно давно, ещё из первых выпусков Zardoz. Феникс колебался, но он уже исчерпал идеи и время.
Феникс напечатал:
FTP -i uther.purdue.edu
quote user anonymous
quote cd ~daemon
quote pass anything
Несколько секунд, потраченные на то, чтобы команды из его пригородного дома в Мельбурне достигли Среднего Запада, показались величиной в целую жизнь. Он хотел машину Спафа, хотел Deszip, и хотел, чтобы эта атака сработала. Если бы он получил Deszip, это доказало бы, что австралийцев нельзя остановить.
Машина Спафа открыла свою дверь так же вежливо, как швейцар в отеле "Ритц".


Феникс улыбался. Он был внутри.
Машина была похожа на пещеру Алладина. Феникс ошеломленно смотрел на лежавшие перед ним сокровища. Всё это было его. Спаф обладал мегабайтами секретных файлов и директорий. Исходники кода интернет-червя RTM. Исходники червя WANK. Всё. Феникс хотел погрузить свои руки в каждый сундук с сокровищами и жадно рассматривать каждую горсть, но он сопротивлялся искушению. Имелось более важное дело, более стратегическое - миссия, которую надо выполнить сначала.
Феникс бродил по директориям, охотясь на Deszip. Подобно грабителю, обыскивающему дом в поисках фамильного серебра, он переходил из каталога в каталог. Конечно, у Спафа есть Deszip. Если каждый помимо Мэтью Бишопа хотел иметь копию, то и он тоже. И наконец, он нашёл что искал. Deszip, который лежал в ожидании Феникса.
Затем Феникс заметил еще кое-что. Другой файл. Любопытство заставило посмотреть его быстро. В файле содержался секретный пароль. Пароль, который был нужен австралийцам, чтобы расшифровать первоначальную копию Deszip, которую они несколькими месяцами ранее захватили из компьютера Bear в Дартмуте. Феникс не мог поверить. Пароль был настолько простым, настолько очевидным. Но он сдержал себя. Сейчас не было времени плакать по убежавшему молоку. Он решил быстро стянуть Deszip, пока никто ничего не заметил.
Но как только Феникс начал набирать команды, его экран повис. Он проверил. Это был не его компьютер. Что-то было не так на другом конце. Он всё ещё был подключен к машине Спафа. Соединение не оборвалось. Но когда он набирал команды, компьютер в Западном Лафаете в Индиане не отвечал. Машина Спафа была глуха и мертва.
Феникс посмортел на свой компьютер, пытаясь выяснить что произошло. Почему машина Спафа не отвечает? Было две возможности. Или сеть - соединение между первой машиной, которую он захватил в Прудью, и собственной машиной Спафа - случайно зависла. Или кто-то выдернул штепсель.
Почему выдернули штепсель? Если они знали, что он был там, почему просто не выкинули его из машины? Или еще лучше, почему не выкинули его сразу из Прудью? Возможно, они оставили его в онлайне, чтобы отследить машину, с которой он пришел, проходя по его следу от системы к системе.


Перед Фениксом стояла дилемма. Если соединение оборвалось случайно, он хотел остаться и подождать когда сеть снова поднимут. Дыра на машине Спафа была необыкновенным везением. Кто-нибудь мог найти свидетельства его взлома, оставшиеся после оборыва линии. С другой стороны, он не хотел, чтобы люди из Прудью отследили его соединение.
Он прождал еще несколько минут. Нервничая из-за растущей тишины из машины Спафа, Феникс решился на прыжок. Обрывая соединение, Феникс видел перед собой потерянные сокровища из пещеры Алладина, которые появлялись и исчезали как мираж.
Электрон и Феникс разговаривали по телефону, обсуждая свои промахи. Это был удар, но Электрон напомнил себе, что получение Deszip'а не собиралось быть легким. По крайней мере у них был пароль для расшифровки Deszip'а, взятого из Дартмута.
Однако, вскоре появилась ещё одна проблема. Казалось, у них ничего не может пройти без помех. Это было бы слишком просто. На этот раз проблема была в том, что когда они отправились разыскивать копию из Дармута, оставленную несколькими месяцами ранее, та куда-то загадочно исчезла. Должно быть её удалил системный администратор Дартмута.
Это было невероятно. Расстройство было невыносимо. Всё это время Deszip находился у них, но вдруг исчез. Он всё время выходил из их хватки и это только усилило их желание захватить неуловимый приз. Для Феникса и Электрона Deszip быстро превратился во всезахватывающую навязчивую идею.
Их последней надеждой была вторая копия зашифрованного дармутского файла Deszip, которую они отдали Гэндальфу, но их надежда не была стопроцентной. В конце концов, если австралийскую копию удалили, вполне вероятно, что британскую копию постигла та же судьба. Копия Гэндальфа хранилась не в его собственном компьютере. Он оставил её в каком-то темном углу на машине в Британии.
Электрон и Феникс зашли на Альтос и стали ждать, когда появятся Пад или Гэндальф.
Феникс набрал .s, чтобы посмотреть кто был в онлайне. И увидел что там был Пад:
No Chan User
0 Guest
1 Phoenix


2 Pad
Guest 0 - это Электрон. Обычно он входил как Guest, отчасти потому, что был слишком параноидален относительно охоты за ним, и всегда верил, что если операторы его узнают, то сразу проследят его соединение.
Пад ответил: "Feeny! Heya."
"У вас с Гэндом всё ещё есть зашифрованная копия Deszip, которую мы дали вам несколько месяцев назад?"
"Зашифрованная копия... хм. Дай подумать." Пад сделал паузу. Он и Гэндальф регулярно взламывали десятки компьютерных систем. Иногда было черезвычайно трудно вспомнить где какие вещи они оставили.
"Да, я знаю что вам нужно. Но я не уверен. Он лежал на одной из систем в JANET," сказал Пад. Британская объединенная академическая сеть была эквивалентна австралийской AARNET; в самом начале Интернет в основном базировался на сетях университетов и исследовательских центров.
"Я не помню точно в какой системе он находится," продолжал Пад.
Если британцы не могли вспомнить институт, не говоря уже о машине, где они спрятали Deszip, значит пришло время отказаться от всяких надежд. JANET включала сотни, может, тысячи машин. Она была слишком большой, чтобы выборочно искать файл, который Гэндальф без сомнения постарался хорошо спрятать.
"Но файл был зашифрован, у вас что есть пароль?," написал Пад. "Где вы его взяли?"
"Мы нашли пароль. :-)" Эта была форма этикета на Альтос. Если вы хотели выразить эмоции, то писали такие рожицы.
"Gr8! "Великолепно!" ответил Пад.
Это был онлайн-стиль Пада и Гэндальфа. Цифра 8 была признаком британских хакеров, так как их группа называлась "8lgm", и они всё время использовали её вместо букв. Слова "great", "mate" и "later" превращались в "gr8", "m8" и "l8r".
Когда люди входили на Альтос, они могли указать "место", откуда они пришли. Конечно, если в их стране были приняты антихакерские законы, обычно люди выбирали какое-нибудь случайное место.


Поэтому на Альтос можно было часто встретить кого-нибудь из Аргентины или Израиля. А Пад и Гэндальф заходили из 8lgm.
"Я постараюсь найти Гэндальфа и узнать, помнит ли он где мы оставили копию," написал Пад Фениксу.
"Хорошо. Спасибо."
Пока Феникс и Электрон ждали когда вернется Пад, в онлайне показался Пар и подключился к их разговору. Пар не знал кто такой Guest 0, но Guest, конечно, знал кто такой Пар. Электрон всё ещё не мог простить ему измены с Теоремой. Он решил для себя, что никогда не побратается с Паром, что Пар всего лишь фрикер, а не настоящий хакер, и что Пар вообще ламер.
Феникс напечатал: "Эй, Пар. Как дела?"
"Великолепно!" ответил Пар. "Что происходит?"
"Много чего."
Пар обратил своё внимание на мистического Guest 0. Он не хотел обсуждать личные вещи с тем, кто мог быть парнем из безопасности, зависающем на канале подобно плохому запаху.
"Guest, у тебя есть настоящее имя?" спросил Пар.
"Да. "Guest-#0"."
"У тебя есть другие имена?"
Наступила длинная пауза.
Электрон написал: "По-моему нет."
"Любое другое имя кроме этого?"
Электрон послал Фениксу "шепот" - личное сообщение - прося не раскрывать его Пару.
"ОК. Конечно," прошептал обратно Феникс. Показывая, что он будет действовать, не обращая внимания на мнение Электрона, Феникс добавил в конце улыбку: :-).
Пар не знал, что Электрон и Феникс шепчутся между собой. Он всё ещё ждал прояснения в идентификации Guest'а.

"Хорошо, Guest, говори. Скажи кто ты еще?"
Электрон знал, что в это время Пар был в бегах. Даже больше, в начале 1990-го Пар уже больше 6 месяцев бежал от Секретной Службы США. Он также знал, что Пар был необычайно параноидален.
Электрон прицелился и выстрелил.
"Эй, Пар. Тебе следует больше кушать. Сегодня ты выглядишь недокормленным." (игра слов. "underFED" можно перевести как "недокормленный" и примерно как "находящийся под давлением федералов".


перев.)
Пар неожиданно замолк. Электрон сидел за своим компьютером, спокойно усмехаясь, на расстоянии в пол-света от Пара. Хорошо, подумал он, надо немного поприкалываться над Паром. Ничто его так не настораживало, как упоминание сил правопорядка.
"Ты видел ЭТО?" прошептал Пар Фениксу. "UnderFED. Что это значит?"
"Я не знаю," прошептал Феникс обратно. Затем он отправил Электрону копию личного сообщения Пара. Он знал, что она заставит его рассмеяться.
Пар был очень взволнован. "Кто ты, черт возьми?" прошептал он Электрону, но Guest 0 не ответил.
С растущим беспокойством Пар прошептал Фениксу: "Кто ЭТОТ парень? Ты его знаешь?"
Феникс не ответил.
"Поскольку, ну в общем, это сверхестественно. Ты видишь? FED в верхнем регистре. Что, черт возьми, это значит? Он федерал? Может, он хочет передать мне сообщение от федералов?"
Сидя за своим терминалом на другом конце Мельбурна от Электрона, Феникс тоже рассмеялся. Ему нравился Пар, но американец был легкой мишенью. Бегая по всем США, Пар стал черезвычайно параноидальным, а Электрон знал на какие кнопки надо нажать.
"Я не знаю," прошептал Феникс Пару. "Но я уверен, он не настоящий федерал."
"Хорошо, я удивлен этим комментарием," прошептал Пар обратно. "UnderFED. Хм. Может, он что-нибудь знает. Может, какое-нибудь предостережение. Черт, может, Секретная Служба знает где я."
"Ты думаешь?" прошептал Феникс Пару. "Это может быть каким-то предостережением?" Это было так смешно.
"Можешь проверить его настоящий NUA?" Пар хотел знать из какого сетевого адреса пришел мистический guest. Это может дать ему ключ к идентификации незнакомца.
Феникс с трудом сдерживал себя. Он переправил приватную беседу Электрону. Ясно, что Пар становился всё более нервным.
"Я только хочу, чтобы он сказал мне КТО он," прошептал Пар. "Чёрт. Это очень сверхестественно. UnderFED. Это меня беспокоит."


Затем Пар отключился.
Электрон написал: "Подозреваю, теперь Пар будет вынужден опять переехать. ;-)" Так, хихикая, они продолжили ждать новостей о копии Deszip Гэндальфа.
Если Пад и Гэндальф не сохранили свою копию Deszip, австралийцы должны будут начать всё сначала. К моменту, когда Пад и Гэндальф наконец-то вошли обратно на Альтос, Феникс и Электрон стали очень нервными.
"Как дела?" спросил Феникс. "Deszip всё ещё у вас?"
"Ну, сначала я подумал, что забыл на какой системе я его оставил..."
Электрон подпрыгнул: "И?"
"Затем я вспомнил."
"Хорошие новости?" воскликнул Феникс.
"Нет. Не совсем," сказал Гэндальф. "Аккаунт мёртв."
Электрон почувствовал себя так, словно на него опрокинули ковш холодной воды.

"Мертв? Как?" спросил он.
"Мертв, как-будто кто-то сменил пароль. Не уверен. Я не взламывал систему, чтобы получить файл."
"Черт, этот Deszip меня расстраивает," написал Электрон.
"Это становится смешно," добавил Феникс.
"Я даже не знаю, есть ли там копия вообще," сказал Гэндальф. "Я спрятал её, но кто знает? Прошло несколько месяцев. Админы могли её удалить."
"Тебе нужна помощь во взломе системы, Гэнд?" спросил Феникс.
"Не, это будет легко. Это Sequent. Мне надо только подождать, пока операторы уйдут домой."
Если операторы будут там и увидят за чем Гэндальф охотится, они выкинут его и исследуют файл, который так интересует хакера. Тогда бы они снова потеряли Deszip.
"Я надеюсь, мы получим его," влез Пад. "Было бы gr8!"
"Действительно gr8. У вас есть ключ от шифра?" спросил Гэндальф.
"Да."
"Сколько в нем символов?" Это был тонкий приём Гэндальфа по выпрашиванию ключа.
Феникс не знал что делать. Он хотел дать британским хакерам ключ, но колебался. Ему нужна была помощь Пада и Гэндальфа, чтобы получить копию Deszip, если она была всё ещё там.


Но он знал, что Электрон наблюдает за разговором и Электрон всё время был слишком параноидален. Он ненавидел передавать любую информацию, тем более через Альтос, на котором все разговоры могут протоколироваться людьми из безопасности.
"Дать им ключ?" прошептал Феникс Электрону.
Гэндальф ждал. Чтобы от него отделаться, Феникс сказал:

"Там 9 символов."
"Какой первый символ?"
"Да. Скажи ему," прошептал Электрон Фениксу.
"Ну, ключ..."
"Тебя стошнит, когда ты узнаешь, Гэнд," прервал Электрон.
"Да ... продолжай," сказал Гэндальф. "Я слушаю."
"Ты не поверишь. :-( :-( :-( Ключ - Дартмут (Dartmouth)."
"ЧТО??? ЧТО!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!" воскликнул Гэндальф. "Нет!!! ЭТО НЕ ПРАВДА! ТЫ ШУТИШЬ?"
Британский хакер рвал на себе волосы. Название того университета! Какой тупой пароль!
Феникс стал хихикать в онлайне. "Хехе. Да. Так трудно угадать. Deszip мог быть у нас все эти месяцы..."
"Иисус. Я надеюсь, он всё ещё на системе JANET," сказал Гэндальф. Теперь, когда у него был пароль, поиск файла стал даже более срочным.
"Молитесь. Молитесь. Молитесь," сказал Электрон. "Да, вы должны были видеть текст лицензии НАСА на Deszip."
"Вы его видели? Вы видели исходный код Deszip?"
"Нет," ответил Феникс. "Когда я вернулся на машину BEAR, проверить, был ли Deszip все еще там, программа исчезла. Но лицензионное соглашение и другой материал остались. Должны прочитать лицензию... По-настоящему удивительно. В основном она о том, как люди, которые написали её, не хотели, чтобы люди вроде нас её заполучили. Хехе."
Нетерпение Электрона росло. "Да. Итак, Гэнд, когда ты собираешься проверить систему JANET?"
"Сейчас. Скрести пальцы, m8! Увидимся позже ..." Затем он ушел.
Для Электрона ожидание было мучительно. Он размышлял о Deszip, о том, как он мог обладать им месяцами и месяцами ранее.


Эта программа была таким желанным призом. Он размышлял о том, как они следовали за ним по всему миру, преследуя по следу от системы к системе, никогда не приближаясь достаточно близко, чтобы схватить.
Когда Гэндальф показался снова, Пад, Феникс и Электрон устремились к нему.
"ЧЕРТ МЫ ВЗЯЛИ ЕГО ПАРНИ!!!!" воскликнул Гэндальф.
"Отличная работа m8!" сказал Пад.
"ДА!" добавил Электрон. "Ты его уже расшифровал?"
"Нет еще. На этой машине нет Crypt'а. Мы можем или скопировать Crypt на эту машину, или скопировать файл на другой компьютер с Crypt," сказал Гэндальф.
"Лучше переслать файл. Быстрее... быстрее... эта дъявольская вещь имеет привычку исчезать," сказал Электрон.
"Да, это последняя копия... у меня осталась только одна."
"ОК. Думай... думай... куда мы можем её скопировать?" сказал Электон.
"Техас!" Гэндальф хотел скопировать её на компьютер в Университете Техаса в Остине, дом хакера Эрика Bloodaxe из LOD.
Неудержимый Гэндальф становился похож паровоз, надвигающийся на тебя, если ты ему нравился, и он сжигал тебя в огне - если нет. Его грубый юмор драчуна из рабочего класса особенно нравился Электрону. Гэндальф мог показаться слишком безразличным относительно вещей, которые могли волновать вас больше всего. Затем он мог выпалить всё в такой тупой прямолинейной манере, что вы не могли удержаться от смеха.
"Да! Обвиним во всем Эрика!" пошутил Феникс. "Нет, серьезно. Сечас это место проверяют на безопасность, и всё из-за Эрика."
Феникс слышал от Эрика о чистке безопасности в университете. Австралиец всё время звонил ему, в основном обмениваясь захваченными картами AT&T. Эрик ещё не подвергался набегам Секретной Службы, но его уже предупредили и он ожидал визита со дня день.
"Мы его никогда не расшифруем," сказал Электрон.
"О, сейчас!" отстреливался Гэндальф. "Давайте! СЕЙЧАС Мне нужно место!"
"Думаем..." сказал Феникс. "Место должно быть достаточно просторным.


Сколько он занимает?"
"Сжат до 900 килобайт - возможно 3 мега, когда распакуем. Давайте скорее! Как насчет университета?"
"Принстон, Йель, можно выбрать любой из них." предложил Электрон. "Что если MIT - ты взломал там недавно аккаунт, Гэнд?"
"Нет."
Все 4 хакера мучались в поисках безопасного места. Мир лежал перед ними, пока британские и австралийские хакеры совещались в реальном времени в Германии где спрятать своё сокровище: Остин, Техас; Принстон, Нью-Джерси; Бостон, Массачусетс; или Нью-Хэвен, Коннектикут.
"Нам надо только ненадолго спрятать его, пока не сможем скачать себе," сказал Гэндальф. "Нужна какая-нибудь машина, на которой у нас есть root-доступ. И анонимный FTP."
Анонимный FTP или анонимный протокол передачи файлов на машине хоста позволил бы Гэндальфу послать через Интернет файл из его машины в JANET. Важнее всего, чтобы Гэндальф смог сделать это, не имея аккаунта на целевой машине. Просто мог войти как "anonimous" - метод доступа, который имеет больше ограничений, чем простой вход с нормальным аккаунтом. Однако, он всё равно сможет закачать файл.
"ОК. ОК, у меня есть идея," сказал Феникс. "Дайте только её проверить."
Феникс вышел с Альтос и соединился с Университетом Техаса. Физическое местоположение не имеет значения. Его голова кружилась и это было место, о котором он только и мог думать. Но он не попытался соединиться с Happy, машиной, которую он часто использовал и о которой ему сказал Эрик. Он направился к одному из университетских компьютеров под названием Walt.
Сеть была перегружена. Феникс завис, минутами ожидая соединения. Линии были переполнены. Он вошел обратно на Альтос и сказал об этом Паду и Электрону. Гэндальфа нигде не было видно.
"Черт," сказал Электрон. Затем: "ОК, у меня есть идея."
"Нет, подожди!" прервал Феникс. "Я только что подумал об одном месте! И у меня тоже есть root! Но это в НАСА..."


"О, ОК. Я уверен, они не будут слишком возражать. :-)"
"Я проверю всё ли нормально. Скоро вернусь", напечатал Феникс.
Феникс выпрыгнул из Альтос и направился в НАСА. Он зателнетился в компьютер НАСА под названием CSAB в Исследовательском Центре Ленгли в Хамптоне, Вирджиния. Он был в НАСА несколько раз и недавно сделал себе root-аккаунт на CSAB. Во-первых, ему надо было проверить действовал ли еще аккаунт, затем он проверил отсутствовал ли администратор.
Игнорировав официальное предупреждение на экране о неавторизованном доступе в компьютеры правительства США, Феникс набрал свое имя пользователя и пароль.
Всё работало. Он был внутри. И у него были привилегии root.
Он быстро осмотрел систему. Администратор был в онлайне. Чёрт.
Феникс выбежал из компьютера НАСА и запрыгнул обратно на Альтос. Гэндальф был там, поджидая его вместе с другими двумя.
"Ну?" спросил Электрон.
"ОК. Всё нормально. Машина НАСА будет работать. Там есть анонимный FTP. И у меня всё ещё есть root. Мы воспользуемся им."
Гэндальф подпрыгнул. "Там есть Crypt?"
"Ах! Забыл проверить. Я думаю, есть."
"Лучше проверь, m8!"
"Да, ОК."
Феникс сердился на себя, разыскивая рабочие сайты. Он вышел из Альтос и пошел обратно на машину НАСА. Админ всё ещё был там, но у Феникса не было времени. Ему надо найти компьютер с Crypt. И он нашел.
Феникс рухнул обратно на Альтос. "Снова вернулся. Мы в деле."
"Да!" сказал Электрон, но он быстро подскочил со своим предупреждением. "Не говори имя машины НАСА или аккаунта громко. Прошепчи его Гэндальфу. Я думаю, что операторы прослушивают моё соединение.
"Хорошо," медленно напечатал Феникс, "есть только одна проблема. Там сидит админ."
"Ааххх!" прокричал Электрон.
"Всё равно действуй," сказал Пад. "Для беспокойства нет времени."
Феникс прошептал Гэндальфу интернетовский IP-адрес машины НАСА.
"ОК, m8, я FTP'ну его на НАСА.


Я вернусь и скажу тебе новое имя файла. Затем ты расшифруешь и распакуешь файл. Жди меня здесь."
10 минут спустя Гэндальф вернулся. "Миссия выполнена. Файл там!"
"Теперь иди иди!" сказал Электрон.
"Гэнд, прошепчи мне имя файла," сказал Феникс.
"Файл называется d и находится в директории pub," прошептал Гэндальф.
"ОК, ребята. Пошли!" сказал Феникс и отключился.
Феникс помчался на компьютер НАСА, вошел и поискал файл по имени d. Но не смог его найти. Он не мог найти даже директорию pub. Он начал обыскивать всю систему. Где эта проклятая вещь?
А, оу. Феникс заметил, что системный администратор Шэрон Бескенис была всё ещё там. Она подключилась из Phoebe, другой машины НАСА. До него на CSAB вошёл только один пользователь - некто по имени Carrie. Если бы всё было не так плохо, Феникс подумал бы, что его имя выделяется как снег летом. Если админ посмотрит кто находится в онлайне, то увидит себя, Carrie и пользователя по имени "friend" - этот аккаунт Феникс создал для себя. Сколько законных аккаунтов в компьютерах НАСА имеют такие имена?
Хуже того, Феникс заметил, что забыл замести следы своего входа в систему. "Friend" зателнетился в компьютер НАСА из Университета Техаса. Нет, нет, он решил, что это определенно нужно убрать. Он отсоединился, вышел из университета и снова вошел в НАСА. Ещё лучше. Теперь чертова машина НАСА показывала двух людей по имени "friend". Компьютер не уничтожил правильно его первый логин. Чёрт.
Феникс отчаянно пытался убрать свой первый логин, попробовав уничтожить процесс с его номером. Компьютер НАСА ответил, что процесса с таким номером не существует. Со все более растущим беспокойством Феникс решил, что он должно быть неправильно напечатал номер. Расстроенный, он выбрал другой процесс и уничтожил его.
Боже! Это был номер процесса администратора. Феникс только что отключил Шэрон от её собственной машины. Всё шло наперекосяк.
Теперь он был ненашутку встревожен.


Он не смел выйти, потому что Шэрон без сомнения найдет его аккаунт "friend", уничтожит и закроет отверстие в безопасности, через которое он вошёл в первый раз. Даже если она не найдет Deszip, он уже не сможет вернуться, чтобы его забрать.
Наконец, после нескольких долгих минут поиска Феникс раскопал копию Deszip Гэндальфа. Теперь наступил момент истины.
Он проверил пароль. Пароль работал! Всё, что теперь надо сделать - распаковать Deszip и унести отсюда. Он набрал: "uncompress deszip.tar.z", но ему не понравилось как на его команду отреагировал компьютер НАСА:
corrupt input
Что-то было плохо, ужасно плохо. Похоже, файл был частично поврежден. Рассматривать эту возможность было слишком болезненно. Если даже только малая часть основной программы Deszip была повреждена, её нельзя будет использовать.
Вытерев ладонями пот, Феникс надеялся, что файл, наверно, был поврежден во время распаковки. Но он сохранил оригинал, поэтому снова попытался его расшифровать и распаковать. Компьютер НАСА выдал то же гадкое сообщение. Срочно, он попытался еще раз, но в этот раз попробовал распаковать файл по-другому. Та же проблема.
Остроумие Феникса иссякло. Это было слишком. Всё, на что он мог надеяться - это что файл был как-то поврежден во время пересылки с машины JANET. Он вышел из НАСА и вернулся на Альтос. Там его нетерпеливо поджидали трое.
Электрон, всё ещё сидевший под мистическим логином Guest, подпрыгнул.

"Сработало?"
"Нет. Расшифровка проходит, но файл оказался поврежден, когда я попытался его распаковать."
"АААххххххх!!!!!! воскликнул Гэндальф.
"Чертчертчерт," написал Электрон. "Мы обречены на неудачу."
"Дышать Дышать Дышать," напечатал Пад.
Гэндальф и Электрон в деталях расспросили Феникса о каждой команде, которую он вводил, но в конце пришли к одному решению. Переместить шифровальную программу на компьютер JANET в UK и там попытаться расшифровать и распаковать Deszip.
Феникс дал Гэндальфу копию Crypt и британский хакер отправился работать на компьютер JANET.


Немного позже он снова приплелся на Альтос.
Феникс был вне себя. "Гэнд! Работает???"
"Ну, я расшифровал её, используя твою программу..."
"И И И???" Электрон почти прыгал перед своим компьютером.
"Попытался его распаковать. Это заняло МНОГО времени. Сохраняйте спокойствие - файл занял 8 мегабайт."
"О, нет. Плохо плохо плохо", простонал Феникс. "Должно быть 3 мега. Если получился миллион файлов, то это чертовски плохо."
"Боже", напечатал Пад. "Так больно."
"У меня получился makefile, лицензионое соглашение и т.д., но сама программа Deszip повреждена", заключил Гэндальф.
"Не понимаю что здесь не так. :-((", написал Феникс.
"АгонияАгонияАгония," простонал Электрон. "Она никогда никогда никогда не будет работать."
"Мы можем ещё где-нибудь достать копию?" спросил Гэндальф.
"Баг FTP в Прудью исправили," ответил Пад. "Его нельзя использовать снова."
Разочарование наполнило атмосферу на Альтос.
Конечно, были и другие возможные склады для Deszip. Феникс и Электрон захватили компьютер в Национальной Лоуренс-Ливерморской Лаборатории в Калифорнии. У них был root-доступ к машине gamm5 и они собирались использовать его как отправную точку для захвата компьютера эксперта Розела Бранда из ЛЛНЛ под названием Wuthel. Они были уверены, что на машине Бранда есть Deszip.
Всё это потребует много усилий и, возможно, повлечёт много других американских горок, ожиданий и, возможно, разочарований. Сейчас, 4 хакера решили закончить, отправляясь зализывать раны от своего поражения в поисках Deszip.
"Хорошо, я ухожу. Увидимся позже", сказал Пад.
"Да, я тоже", добавил Электрон.
"Да, ОК, L8r, m8s!" сказал Гэндальф.
Затем, шутки ради, он добавил в своем типичном стиле: "Увидимся в тюрьме!"

Первая страница Нью-Йорк Таймс

Read about it

Just another incredible scene

There's no doubt about it

-- from `Read About It', on 10, 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1 by Midnight Oil

У Пада было важное предупреждение для австралийских хакеров: сообщество компьютерной безопасности охотилось за ними. Был конец февраля 1990-го, немного позже того, как Феникс и Электрон захватили Zardoz и только что упустили Deszip. Не в стиле Пада было наводить панику. Но Электрон получил ясное и громкое предупреждение.

"Друг, они знают, что ты делал на машине Спафа", сказал Пад Фениксу. "Также они знают, что ты был на других машинах. У них есть твой ник."

Юджин Спаффорд был экспертом по компьютерной безопасности того типа, которые много теряют в лице, когда хакеры врываются в их машины, а раненый бык - опасный противник.

Люди из безопасности смогли отследить и связать между собой серии взломов хакера, который называл себя Фениксом, потому что его стиль был слишком выразителен. Например, когда он создавал на компьютере root шел - root доступ для себя, то всегда сохранял его под одним и тем же именем и в одном и том же месте. В некоторых случаях он даже создавал для себя аккаунты по имени "Phoenix". Это был его последовательный стиль, который сильно облегчил админам работу по отслеживанию его перемещений.

В своей типичной преуменьшительной манере Пад предложил сменить стиль. И, добавил он, возможно, для австралийцев было бы неплохой идеей немного снизить шум своей деятельности. Затаенное чувство сообщения было серьезным.

"Поговаривают, что некоторые люди из безопасности связывались с австралийскими правоохранительными силами, которые предложили свою помощь", сказал Пад.

"Они знают моё настоящее имя?" спросил Феникс обеспокоенно. Электрон тоже с некоторым беспокойством следил за этой беседой.

"Не знают. Это мне сказал Шаттер (Shatter). Он не всегда надёжен, но ..."

Пад попытался смягчить новости, играя на важности Шаттера как источника. Он не доверял своему британскому товарищу по хакингу, но у Шаттера было несколько хороших, если не мистических связей.
Загадочный тип, который похоже держал одну ногу в компьютерном подпольном мире, а другую в индустрии компьютерной безопасности, Шаттер пропускал информацию Паду и Гэндальфу, и иногда австралийцам.
Не смотря на то, что два британских хакера не ценили советы Шаттера, они всё же находили время, чтобы с ним поболтать. Однажды Электрон получил email, в котором Пенго обращался к Шаттеру за советом по поводу его ситуации после рейда в Германии. Имея некоторое время перед своим слушанием, Пенго спрашивал Шаттера было ли безопасно съездить в США на летние каникулы. Затем ему вернулся определенный ответ: нет обстоятельств, чтобы путешествовать по США.
Впоследствии стало известно, что люди из Департамента Юстиции США пытались разными путями уговорить Пенго приехать на американскую землю, чтобы схватить его там. Потом они смогли бы судить его в своих собственных судах.
Были ли это известно Шаттеру? Или он посоветовал Пенго не приезжать в США только из здравого смысла? Никто не был уверен, но люди брали на заметку что говорил им Шаттер.
"У Шаттера определенно верная информация о машине Спафа. На 100%", продолжал Пад. "Он точно знает как вы её взломали. Я не могу в это поверить. Будь осторожен, если ты все ещё хакаешь, m8r, особено в Инете." Инет было сокращением от Интернет.
Хакеры на Альтос затихли.
"Это всё не только из-за вас", Пад попытался взбодрить австралийцев. "Двое парей из безопасности едут в UK из США, чтобы попытаться что-нибудь разузнать о некоем Гэндальфе. Оу, и его друге, который называет себя Патриком (Patrick).
Пад действительно преобразовал свой ник из имени Патрик или Падди, но оно не было его настоящим именем. Более менее умный хакер никогда не использовал своё настоящее имя в качестве ника. Падди - это имя одного из его любимых лекторов в университете, ирландца, который много смеялся. Подобно имени Пара, ник Пада по совпадению приобрел второе значение, когда британский хакер перешёл к использованию сетей х.25. PAD х.25 - это пакетный ассемблер дизассемблер, интерфейс между сетью х.25 и модемом или терминальным сервером.


Точно также Гэндальф было и именем одного волшебника из "Властелина колец" и фирменным знаком терминального сервера.
Несмотря на серьезность новостей, что сообщество безопасности смыкает вокруг них сеть, никто из хакеров не потерял злого чувства юмора.
"Знаете", сказал Пад, "Спаф находился за границей, когда ломали его машину."
"Да? Где?" спросил Гэндальф, который только что присоединился к беседе.
"В Европе."
Электрон не мог сдержаться. "Гэндальф спрашивает где был Спаф, слыша стук в дверь..."
"Хаха", засмеялся Гэндальф.
"<тук> <тук>" продолжал Электрон.
"О! Здравствуйте мистер Спаффорд", напечатал Гэндальф, подыгрывая.
"Здравствуй, я Юдж!
Сидя в одиночестве в своих домах на разных концах света, четыре хакера хихикали между собой.
"Привет, это парень по имени Патрик?" подпрыгнул Пад.
"Да, м-р Спаффорд, похоже вы точно конченый идиот, если не пропатчили свой FTP!" объявил Гэндальф.
"Не говоря уже о баге CHFN, от которого вас спас Sequent! Или вы были бы очень обеспокоены", добавил Феникс.
Феникс тоже смеялся, но он был немного обеспокоен предупреждением Пада и вернул беседу в серьёзный тон.
"Итак Пад, что ещё сказал тебе Шаттер?" спросил Феникс с тревогой.
"Немного. За исключением того, что некоторые расследования могли быть из-за UCB."
UCB - это Университет Калифорнии в Беркли. Феникс недавно посещал машины в обоих Беркли и ЛЛНЛ и, кажется, админы не только его заметили, но и определили его ник. Однажды он зателнетился в dewey.soe.berkley.edu - машину Dewey, как она была известна - и обнаружил следующее Message of the day (сообщение дня):
Феникс,

Убирайся из Dewey СЕЙЧАС ЖЕ!

И не трогай машины "soe".

Спасибо,

Дэниел Бергер
Когда Феникс увидел это предупреждение, он не обратил на него внимание. Он так часто входил и выходил из системы, что просто прокрутил слова через экран. Затем с заторможенной реакцией он заметил, что сообщение было адресовано ему.


Игнорируя предупреждение, он получил на машине Беркли root-доступ и просмотрел файлы Бергера. Затем откинулся на стуле и стал размышлять как решить проблему. Наконец он решил послать админу записку, сказав, что он по-хорошему уходит из системы.
В этот же день Феникс вернулся на машину Dewey, как-будто ничего не случилось. Затем он взломал систему, чтобы сделать себе рутовские права. Он заслужил право быть в компьютере. Он мог послать админу записку, чтобы успокоить его, но Феникс не собирался отказываться от доступа в компьютеры Беркли только потому, что это расстраивало Дэниела Бергера.
"Видишь ли", продолжал Пад, "Я думаю люди из UCB держали в своих системах материал, который не должен быть там. Секретные вещи."
Материал классифицируемый как военный не предполагалось держать на незасекреченных сетевых компьютерах. Однако Пад предположил, что некоторые работники вышли за рамки правил, поскольку думали, что их исследование не имело военного значения.
"Некоторый материал мог быть незаконным", сказал Пад своему собеседнику. "И они выясняют кто из ваших парней был там..."
"Вот дерьмо", сказал Феникс.
"Итак, если они рассматривают всё как чьи-то попытки изнутри заполучить эти секреты..." Пад остановился. "То вы сами можете предположить, что происходит. Похоже они действительно хотят добраться до того, кто был в их машинах."
Пока другие хакеры переваривали всё, что сказал им Пад, наступила короткая тишина. Как индивидуальность на Альтос, Пад оставался немного в стороне от других хакеров, даже австралийцев, которые как предполагалось были его друзьями. Это его качество придавало его предупреждению некоторую умеренность, которая в тот день просачивалась в самую ткань Альтос.
В конечном счете Электрон ответил на предупреждение Пада, направив Фениксу свой комментарий: "Я говорил, что разговоры с парнями из безопасности не принесут ничего, кроме неприятностей."
То, что Феникс разговаривал с белыми шляпами из индустрии безопасности, раздражало Электрона всё больше и больше.


По мнению Электрона привлечение к себе внимания было плохой идеей и он становился все более раздражен, видя, что Феникс потакает своему эго. Он много раз замечал случаи хвастовства Феникса на Альтос, говоря про себя "Хотелось бы, чтобы люди не рассказали этого парням из безопасности".
Феникс ответил Электрону несколько набожно. "Хорошо, я больше никогда не буду серьезно говорить с парнями из безопасности."
Всё это Электрон уже слышал раньше. Это было всё равно, что слушать клятву алкоголика никогда больше не пить. Попрощавшись со всеми, Электрон вышел. Он не хотел слушать Феникса дальше.
Однако этого хотели другие. За сотни километров отсюда в специальной комнате, спрятанной внутри здания в Канберре, сержант Майкл Костелло и констебль Вильям Апро систематически фиксировали каждый случай хвастовства по телефону Феникса. Два офицера записывали все данные, принятые и переданные через его компьютер. Затем они проигрывали свои записи через модем и компьютер создавал текстовый файл, который они могли использовать в суде в качестве улики.
Оба полицейских офицера приезжали на север Мельбурна, где они работали в отделе компьютерных преступлений АФП. Сидя за PC и лэптопом, офицеры начали своё тайное прослушивание 1 февраля 1990-го.
АФП в первый раз проводила запись данных. Они были счастливы, ождая своего часа, методично записывая хакинг Феникса в Беркли, в Техасе, в НАСА, в десятке компьютеров по всему миру. Ордер на прослушивание действовал 60 дней, что было более чем достаточно, чтобы заполучить гору свидетельств против эгоистичного хакера The Realm. Время работало на них.
Офицеры работали над операцией под названием "Dabble". Констебель Апро приезжал на пост телекоммуникационной разведки АФП в 20:00. Точно 10 часов спустя, в 6 следующего утра, сержант Костелло сменял Апро, барабанившего пальцами от безделия. В 20:00 Апро снова возвращался на ночное дежурство.
Они всегда были там. 24 часа в день. 7 дней в неделю. Поджидая и подслушивая.


Это было так забавно. Эрик Bloodaxe в Остине не мог остановить смех. Феникс тоже хохотал в Мельбурне.
Феникс любил говорить по телефону. Он часто звонил Эрику, иногда каждый день, и они говорили целую вечность. Феникс не волновался о счете; он его не оплачивал. Счет приходил какому-нибудь бедному абоненту.
Иногда Эрик немного беспокоился, не подставлял ли себя Феникс, делая эти международные звонки. Не то чтобы он не любил говорить с австралийцем. Всё же беспокойство нерешенным сидело позади его сознания. Несколько раз он спрашивал Феникса об этом.
"Нет проблем. Эй, AT&T не австралийская компания", говорил Феникс. "Они ничего не могут со мной сделать." И Эрик отставал от него.
Со своей стороны Эрик не смел звонить Фениксу, особенно после небольшого визита Секретной Службы США. 1 марта 1990-го они ворвались в его дом с пушками на готове. Агенты обыскали все, разорвав студенческий дом на части, но не нашли ничего инкриминирующего. Они забрали у Эрика терминал за $59 и небольшой 300-бодный модем, но не получили его компьютер, потому что Эрик знал, что они придут.
Секретная Служба запросила его академические записи и Эрик узнал об этом перед рейдом. Поэтому когда прибыла Секретная Служба, компьютера там уже не было. Его не было там уже несколько недель, но для Эрика это были тяжелые недели. Хакер стал замечать, что страдает из-за его отсутствия, поэтому он купил самый дешевый домашний компьютер и модем.
Только это оборудование и обнаружила Секретная Служба и специальные агенты были разочарованы. Но без свидетельств их руки были связаны. Они не могли выдвинуть обвинений.
Всё же Эрик думал, что за ним возможно следят. И в последнюю очередь он хотел бы иметь номер Феникса в своём телефонном счете. Они часто болтали часами, когда Эрик работал по ночам. Это была простая работа - менять магнитные носители для резервных копий на различных компьютерах и следить, чтобы они не заедали. Совершенная работа для студента. Она оставляла Эрику несколько часов свободного времени.


Эрик часто напоминал Фениксу, что его телефон возможно прослушивается, но Феникс только смеялся. "Да, не волнуйся об этом, друг. Что они будут делать? Придут и возьмут меня?"
После того, как Эрик заморозил свою хакерскую деятельность, он жил опосредованно, слушая исследования Феникса. Австралиец звонил ему с технической проблемой или интересной системой и они обсуждали различные стратегии проникновения в машину. Однако, в отличие от разговоров Электрона с Феником, беседа с Эриком была не только о хакинге. Они говорили о жизни, о том, чем была Австралия, о девчонках, о том, что в тот день было в газетах. Говорить с Эриком было легко. У него было большое эго, как и у болшинства хакеров, но оно было безобидно, в значительной степени изложено в его скромном юморе.
Феникс часто заставлял Эрика смеяться. Как тогда, когда он подколол Клиффорда Столла, астронома, написавшего книгу "Яйцо кукушки". В книге описывалось преследование немецкого хакера, взломавшего компьютерную систему Столла в Лоуренс-Берклиевской Лаборатории около Сан-Франциско. Хакер как и Пенго был частью хакерского кольца. У Столла была жесткая позиция к хакингу - позиция, которая не завоевала ему популярность в подполье. Оба, Феникс и Эрик, читали книгу Столла, и однажды они сидели и болтали о ней.
"Ты знаешь, по-настоящему глупо, что Клиффи оставил в книге свой e-mail адрес", сказал Феникс. "Хм, почему бы его не проверить?"
Феникс перезвонил Эрику примерно через день. "Ну, я получил root на машине Клиффи", начал он медленно, затем вспыхнул смех. "И я изменил сообщение дня. Сейчас оно звучит: "Кажется Кукушка получила яйцом в лицо!"
Это было забавно. Над Столлом, самым знаменитым ловцом хакеров в мире, пошутили! Это была самая смехотворная вещь, которую Эрик слышал за последнюю неделю.
Но это было не настолько забавно как то, что Эрик сказал Фениксу позже о Нью-Йорк Таймс. В статье, опубликованой 19 марта говорилось, что хакер написал какой-то вид вируса или червя, который взломал десятки компьютеров.


"Послушай это", сказал Эрик, читая Фениксу первый параграф, "Компьютерный захватчик написал программу, которая на прошлой неделе проникла в десятки компьютеров в национальной сети, автоматически захватывая документы, содержащие пароли пользователей, и стирая файлы, чтобы замаскироваться."
Феникс упал со стула, он так сильно смеялся. Программа? Которая автоматически делала это? Нет. Это была не автоматическая программа, это были австралийцы! Это были хакеры The Realm! Это было так забавно.
Погоди, тут еще! Следующее, "Другая жульническая программа открывает широко распространенные уязвимости". Моя задница смеется над этим", сказал Эрик, с трудом выговаривая слова.
"Жульническая программа! Кто написал статью?"
"Джон Марков", ответил Эрик, протирая глаза. "Я позвонил ему."
"Ты? Что ты сказал?" Феникс попробовал взять себя в руки.
"Джон", сказал я, "Ты знаешь статью, которую ты написал на 12-й странице Таймс? Она неправильная! Интернет атаковала не жульническая программа." Он ответил, "Что же это тогда?" "Это не вирус и не червь", сказал я. "Это ЛЮДИ."
Эрик снова стал безудержно смеяться.
"Тогда Марков звучал действительно ошеломленно и он продолжал, "Люди?" И я сказал: "Да, люди." Затем он спросил: "Откуда вы знаете?" А я ответил: "Потому что, Джон, я ЗНАЮ."
Феникс снова сорвался в смех. Репортер Таймс очевидно имел ввиду червя, так как только что в США арестовали и осудили автора самого знаменитого интернет-червя, Роберта Т. Морриса. Его приговорили в мае.
Следователи из США отслеживали соединения хакера, прокручивая сайт за сайтом, раскапывая следы и думая, что они принадлежали червю. Следователи представляли себе, что за атаками стояла скорее программа, чем человек, поскольку за такое короткое время было захвачено слишком много сайтов.
"Да", продолжал Эрик, "И затем Марков сказал, "Я могу поговорить с ними?" И я сказал, что посмотрю что могу сделать."


"Да", сказал Феникс. "Иди и скажи ему да. Да, я поговорю с этим идиотом. Я покажу ему что к чему."
Первая страница Нью-Йорк Таймс 21 марта 1990-го: "Звонивший сказал, что сломал компьютерные барьеры, чтобы уколоть экспертов", Джон Марков.
Правда, статья находилась ниже складки, на второй половине листа, но по крайней мере в первой колонке - в месте, которое в первую очередь открывается читателю.
Феникс был польщен. Он сделал титульный лист Нью-Йорк Таймс.
"Человек назвался только австралийским именем Дэйв", говорилось в статье. Феникс тихо хихикал. Дэйв Лиссек - это псевдоним, который он использовал. Конечно, не он один использовал имя Дэйв. Когда Эрик в первый раз встретил австралийцев на Альтос, он подивился тому, как они все называют друг друга Дэйв. Я Дэйв, он Дэйв, мы все Дэйв, сказали они ему. Они сказали, что так было проще.
В статье говорилось, что "Дэйв" атаковал машины Спафа и Столла, и что в Смитсонианской Астрономической Обсерватории в Гарвардском Университете, где теперь работал Столл, в результате взлома от Интернета отключились все компьютеры.
Феникс смеялся, так здорово он утер нос Клиффи Столлу. Статья показала ему всю правду. Так хорошо читать о себе. Это был он в белом и черном, навиду у всего мира. Он перехитрил всемирно известного ловца хакеров и он оскорблял его с титульного листа самой престижной газеты в Америке.
Марков сообщил, что Дэйв тоже был в системе Спафа! Феникс счастливо пылал. Даже больше, Марков цитировал "Дэйва": "Звонивший сказал... "Раньше обычно парни из безопасности преследовали хакеров. Теперь хакеры преследуют парней из безопасности."
Дальше: "Среди институтов, предположительно захваченных взломщиком: Лос-Аламоская Национальная Лаборатория, Гарвард, Корпорация Цифрового Оборудования, Бостонский Университет и Университет Техаса." Да, этот список выглядел почти точным. Хорошо, для австралийцев в группе так или иначе. Даже если Феникс не имел доступ или вообще не захватывал некоторые из них, он был рад взять у Таймс кредит.


Это был день Феникса.
Однако, Электрон был разъярен. Как мог Феникс быть таким тупым? Он знал, что у Феникса было эго, что он говорил слишком много, и что его тенденция хвастать росла со временем, подкармливаясь стремительным взлетом успехов австралийских хакеров. Электрон знал обо всем этом, но он всё еще не мог поверить, что Феникс зашел так далеко, чтобы как пони гарцевать перед Нью-Йорк Таймс.
Подумать, что он был связан с Фениксом. Электрон чувствовал отвращение. Он никогда не доверял Фениксу - теперь предостережение подтвердилось. Но он часами болтал с ним по телефону и большинство информации текло в одном направлении. Но не только то, что делал Феникс, было напечатано на бумаге - он хвастал вещами, которые делал Электрон! Если Феникс говорил - ясно, что ему следовало держать свой рот закрытым - ему по крайней мере следовало быть честным о системах, для которых он мог требовать кредит.
Электрон нянчился с Фениксом. Электрон предполагал, что остановит разговоры с парнями из безопасности. Он непрерывно давал предостережения. И он также отступал каждый раз, когда Феникс разрабатывал одну из своих опрометчивых схем хвастовства перед большой шишкой из безопасности. Электрон делал это в надежде, что Феникс поймет подсказку. Возможно, если Феникс не мог слышать кого-нибудь кричащего совет, то он мог по крайней мере услышать чей-нибудь шепот. Но нет. Феникс был слишком толстокожим.
Интернет, даже весь хакинг вышел за рамки на несколько недель, если не месяцев. Нет сомнений, что австралийские власти не оставят историю на титульном листе незамеченной. В одном эгоистическом акте гордости Феникс разрушил партию для всех.
Электрон отключил свой модем и дал его своему отцу. На время экзаменов он часто просил своего отца спрятать его. У него не было самодисциплины необходимой, чтобы держать себя в руках, и не было других путей, чтобы оградить себя от разбивания модема об стену. Отец Электрона стал экспертом в прятании модема, но обычно Электрон всё равно находил его через несколько дней, разорвав дом на части.


Тогда он появлялся, торжествующе держа модем над головой. Даже когда его отец начал прятать модем вне семейного дома, это ненадолго отодвигало неизбежный конец.
Однако, в этот раз Электрон поклялся что остановит хакинг, пока не стихнут последствия - он был вынужден. Так что он со строгими указаниями вручил модем своему отцу и попробовал отвлечься стиранием всех дисков и винчестера. Нужно было спрятать хакерские файлы. Так много чертовых свидетельств его деятельности. Он удалил несколько файлов, записал остальные на дискеты и спрятал в доме друга. Удаление файлов причиняло Электрону значительную боль, но другого выхода не было. Феникс загнал его в угол.
Переполненный волнения Феникс позвонил Электрону солнечным мартовским вечером.
"Угадай?" Феникс скакал как нетерпеливый щенок на другом конце провода. "Мы попали в новости по всем США!"
"Угу", ответил Электрон отвлеченно.
"Это не шутка! Нас весь день обсуждают по кабельному ТВ. Я звонил Эрику и он сказал мне."
"Ммм", сказал Электрон.
"Ты знаешь, мы сделали много дел. Вроде Гарварда. Мы вошли в каждую систему в Гарварде. Это было хорошее продвижение. Гарвард дал на известность, в которой мы нуждались."
Электрон не мог поверить в то, что слышал. Ему не нужна известность и, конечно, он не хотел, чтобы его поймали. Разговор - и Феникс непосредственно - начал действительно его раздражать.
"Эй, они знают твое настоящее имя", сказал Феникс застенчиво.
Это вызвало реакцию. Электрон набросился на него в гневе.
"Хаха! Шутка!" Феникс почти кричал. "Не волнуйся! Они не упоминали ничьих имен."
"Хорошо", коротко ответил Электрон. Его раздражение спокойно потухло.
"Итак, ты думаешь мы будем в Таймс или Еженедельных новостях?"
Отлично! Феникс когда-нибудь остановится? Как-будто недостаточно было показаться в 6-часовых национальных новостях в стране, переполненной фанатичными агентствами сил правопорядка. Или сделать Нью-Йорк Таймс.


Ему также надо было быть в еженедельнике.
Феникс упивался своей рекламой. Он чувствовал себя на вершине мира и он хотел кричать об этом. Электрон чувствовал ту же волну волнения, как от взлома многих высококлассных мишеней, но он был счастлив стоять на пике непосредственно или с людьми вроде Пада и Гэндальфа и спокойно наслаждаться видом. Он был счастлив узнать, что он был лучшим на рубеже компьютерного подполья, который был свеж, экспериментален и, самое главное, интернационален. Но ему не надо было звонить газетным репортерам или злорадствовать о Клиффорде Столле.
"Ну, как ты считаешь?" спросил Феникс нетерпеливо.
"Нет", ответил Электрон.
"Нет? Ты думаешь нет?" Феникс звучал разочаровано.
"Нет."
"Хорошо, я буду требовать!" сказал Феникс смеясь, "Черт, мы должны быть в Еженедельнике, не меньше." Затем серьезнее: "Я попробую что-нибудь придумать."
"Да, ОК, все равно", ответил Электрон, снова отстраняясь.
Но Электрон подумал: Феникс - ты дурак. Неужели он не видел тревожных сигналов? Предупреждение Пада, все аресты в США, сообщения, что американцы охотились за британцами. В результате этих новостей, которыми так гордился Феникс, боссы по всему миру будут вызывать своих компьютерных менеджеров в офис и интересоваться защищенностью собственных компьютерных систем.
Медные хакеры глубоко оскорбили индустрию компьютерной безопасности, вынуждая её к действиям. Они тоже думали как поднять свой рейтинг в глазах публики. Эксперты из безопасности разговаривали с правоохранительными агентствами, которые теперь быстро обменивались информацией через национальные границы.
"Мы можем снова взломать Спафа", предложил Феникс.
"Широкая публика не позволит оскорблять Юджина Спаффорда", сказал Электрон, пытаясь охладить причудливый энтузиазм Феникса.
"Хотя, в суде было бы забавно. Адвокат вызвал бы Спафа и спросил: "Итак, м-р Спаффорд, правда, что вы всемирноизвестный эксперт в компьютерной безопасности?" Когда он сказал бы "Да", я бы подпрыгнул и сказал: "Я уверен, ваша честь, что этот парень ничего не смыслит, потому что я взломал его машину и это было легко!""


"Ммм."
"Эй, если нас не поймают втечение двух недель, это будет чудом", продолжал Феникс счастливо.
"Я надеюсь нет."
"Это очень забавно!" саркастически прокричал Феникс. "Нас должны поймать! Нас должны поймать!"
Челюсть Электрона отвисла. Феникс сошел с ума. Только лунатик пойдет по этому пути. Бормоча что-то, что он очень устал, Электрон попрощался и повесил трубку.
В 5:50 2 апреля 1990-го Электрон выполз из кровати и направился в ванную. На пол пути свет неожиданно погас.
Как странно. Электрон смотрел в полумрак раннего утра широко открытыми глазами. Он вернулся в спальню и стал натягивать джинсы, чтобы пойти разобраться с проблемой.
Неожиданно двое мужчин с улицы открыли окно и запрыгнули внутрь с криками: "ВСЕМ ЛЕЖАТЬ!"
Кто эти люди? Полуголый Электрон стоял в центре комнаты ошеломленный и неподвижный. Он подозревал, что полиция могла нанести ему визит, но почему они не одеты в нормальную униформу? Не назвали себя?
Двое мужчин схватили Электрона, прижали его к полу и скрутили руки сзади. Они защёлкнули на запястьях наручники - те туго врезались в кожу. Затем кто-то ударил его в живот.
"В доме есть огнестрельное оружие?" спросил один мужчина.
Электрон не мог отвечать, потому что не мог дышать. Удар оглушил его. Он почувствовал, что кто-то поднял его с пола и посадил на стул. Повсюду были огни и он мог видеть 6 или 7 человек, перемещающихся по холлу. Должно быть они вошли в дом другим путем. Люди носили нагрудники с большими буквами: АФП.
Пока Электрон собирался с мыслями, он думал почему копы спросили про оружие. Однажды он пошутил с Фениксом по телефону как он поупражняется с отцовским пистолетом 22 калибра, когда федералы будут его окружать. Очевидно федералы прослушивали его телефон.
Пока его отец разговаривал с одним из офицеров в комнате и читал обвинение, Электрон увидел как один полицейский начал собирать его компьютерное оборудование стоимостью примерно $3000 и выносить из дома.


Единственное, что они не нашли, был модем. Его отец так умело его спрятал, что даже австралийская федеральная полиция не нашла.
Несколько других офицеров начали обыскивать спальню Электрона, что было немалым подвигом, учитывая её состояние. Пол был завален толстым слоем барахла. Полураздавленные постеры с большим количеством записей с паролями и NUA, авторучки, футболки - чистые и грязные, джинсы, тапочки, книги, кассеты, журналы, случайные грязные обрывки. Когда полиция всё это просеяла, комната стала значительно чище чем была вначале.
Когда они перешли в другую комнату, Электрон нагнулся и поднял один из постеров, валявшихся на полу. Это была полицейская диаграмма выявления наркотиков, подарок друга отца, и там посередине красовался отпечаток ноги полицейского. Теперь это коллекционный экземпляр. Электрон улыбнулся и аккуратно свернул постер.
Когда он вышел в гостиную, то увидел полицейского с парой лопат и снова захотел смеяться. Электрон однажды сказал Фениксу, что все его важные хакерские диски закопаны на заднем дворе. Теперь полицейские собирались идти откапывать то, что было уничтожено несколько дней назад. Это было так забавно.
В доме Электрона полиция нашла мало свидетельств хакинга, но это не имело значения. У них было уже почти всё, что необходимо.
Позже этим утром полиция посадила 20-летнего Электрона в машину и отвезла на допрос в невзрачно выглядевший штаб АФП на 383 Латроб-стрит.
Вечером, во время перерыва среди бесконечных вопросов, Электрон вышел в холл. В другом конце холла полиция сопровождала 18-летнего Феникса и другого члена The Realm, 21-летнего Нома. Они были слишком далеко друг от друга, чтобы говорить, но Электрон улыбнулся. Ном казался обеспокоенным. Феникс выглядел раздраженным.
Электрон был очень напуган настоятельными просьбами нанять адвоката. Почему они просили об этом? Ясно, что у полиции была только та информация, которую они записали с его телефона. Также они показали ему логи из Мельбурнского Университета, из которых был отслежен его телефон.


Электрон понял, что мог рассказать им всё - или по крайней мере то, о чём он говорил с Фениксом по телефону.
Допрос проводили два офицера. Старшим был детектив констебль Гленн Проубстл, что было похоже не "probe stool" (исследовательский табурет) - неудачное имя, подумал Электрон. Проубстла сопровождала констебль Наташа Эллиот, которая иногда добавляла несколько вопросов в конце допросов на разные темы, но всё остальное время молчала. Хотя Электрон решил правдиво отвечать на их вопросы, он подумал, что они не слишком разбираются в компьютерах, и обнаружил, что с трудом может понять о чём они спрашивали.
Электрон начал с простого. Он объяснил что такое команда FINGER - как вы можете набрать "finger" после имени пользователя и компьютер выдаст вам основную информацию об имени пользователя и другие детали.
"Итак, после этого ... finger ... затем, обычно ... какая обычно команда следует после, чтобы попытаться получить пароль?" констебль Эллиот наконец закончила свой замысловатый вопрос.
Только проблема была в том, что Электрон не знал о чем она говорит.
"Ну, м, сдается мне никакая. Я думаю, finger не используют таким образом..."
"Хорошо. ОК", констебль Эллиот перешла к следующему вопросу. "Хорошо, вы когда-нибудь использовали эту систему раньше?"
"Хм, какую систему?" Электрон уже так долго объяснял команды, что забыл говорили ли они всё ещё о том, как он взломал Лоуренс Ливерморский компьютер или уже о другом сайте.
"Finger ... систему finger?"
Ух? Электрон не был уверен как отвечать на этот вопрос. Такой вещи не было. Finger - это команда, а не компьютер.
"Ну, да", сказал он.
Допрос шёл таким образом, неловко пробираясь через компьютерные технологии, которые он понимал намного лучше, чем офицер. Наконец, в конце длинного дня детектив констебль Проубстл спросил Электрона:
"Скажи мне своими словами какое уловольствие ты находил от доступа к заграничным компьютерам?"


"Ну, если просто, это не для личной выгоды или чего-то еще", сказал Электрон медленно. Это был удивительно трудный вопрос. Не потому что он не знал ответ, а потому что было трудно объяснить это кому-то, кто никогда не взламывал компьютер. "Это только пинок, чтобы открыть дверь. Я хочу сказать, после того как ты в первый раз побываешь в системе, она тебе быстро надоест и даже если ты всё еще можешь входить в систему, ты больше никогда не вернёшься."
"Потому что когда однажды ты оказываешься внутри вызов завершён и тебя он больше не волнует", с трудом продолжал Электрон. "Это горячий вызов - попытаться сделать то, что другие люди также пытались, но не смогли."
"Итак, сдается мне, это нечто вроде для удовлетворения твоего эго. Чтобы узнать, что ты можешь сделать то, что другие не могут, ну, это вызов и твой авторитет растет, когда ты что-то хорошо делаешь там... где другие пытаются и терпят поражение."
Ещё несколько вопросов и долгий допрос наконец закончен. Затем полиция отвезла Электрона в полицейский участок Фитцроя. Он подумал, что это самое близкое место от JP (судья, наверное. перев.) и они могли пожелать сейчас обсудить предложение о залоге.
Напротив уродливого кирпичного здания Электрон в сумеречном свете заметил маленькую группу людей, собравшихся на тротуаре. Как только подъехала полицейская машина, группа начала безумную деятельность, копаться в заплечных сумках, доставать записные книжки и ручки, высовывать большие микрофоны, включать свет на ТВ камерах.
О нет! Электрон вообще не был к этому готов.
В сопровождении полиции Электрон вышел из машины и заморгал от ярких вспышек фотоаппаратов и света ТВ камер. Хакер пытался не замечать их, шагая так скоро, как позволяли сопровождающие. Репортеры шли за ним, сохраняя темп, пока операторы и фотографы шли впереди. Наконец он добрался до безопасного здания.
Во время визита к JP сначала следовали документы. Пока JP перетасовывал бумаги, он долго говорил Электрону о том, что подозреваемые часто жалуются, что полиция их избивала.


Сидя в темной комнате для свиданий, Электрон смутился целью этого комментария. Однако, следующий вопрос JP расставил всё по местам: "Были ли у вас проблемы с полицией, о которых вы хотели бы сейчас рассказать?" Электрон подумал о зверском пинке, который он получил, лёжа на полу в спальне, затем он осмотрелся и обнаружил детектива констебля Проубстла, смотрящего ему в глаза. Небольшая улыбка промелькнула на его лице.
"Нет", ответил Электрон.
JP начал другую речь, которую Электрон нашел даже более странной. Вместе с ним находился другой ответчик, опасный претсупник, о болезни которого знал JP, и он мог запереть Электрона с преступником вместо того, чтобы предоставить ему залог.
Означало ли это полезное предупреждение или это была только какая-то садистская тенденция? Электрон был расстроен, но он недолго задумывался над этой проблемой. JP объявил залог. Приехал отец Электрона, забрал своего сына и подписал бумаги о гарантиях на сумму $1000, которую выплатит, если Электрон уедет из города. В эту ночь Электрон увидел себя в ночных новостях.
Все последующие недели дома Электрон боролся с собой и пришел к соглашению, что он должен навсегда отказаться от хакинга. У него всё ещё был его модем, но не было компьютера. Даже если бы у него была машина, рассматривать хакинг снова было слишком опасно.
Поэтому он принялся за наркотики.
---
Отец Электрона ждал до самых последних дней своей болезни, прежде чем его поместили в клинику в марте 1991-го. Он знал, что если однажды туда попадет, то больше не выйдет.
Перед поездкой надо было решить так много дел. Дом, страховка, завещание, похороны, указания друзьям семьи, которые будут присматривать за обоими детьми, когда он уйдет. И, конечно, дети непосредственно.
Он смотрел на своих детей и беспокоился. Несмотря на их возраст - 21 и 19, они все еще не были защищены во многих вещях. Он подумал, что антиучрежденческое отношение Электрона и эмоциональная отдаленность его сестры останутся нерешенными ко времени его смерти.


Пока рак прогрессировал, отец Электрона пытался сказать обоим детям как сильно он о них заботится. Он мог быть холоден с ними в прошлом, но в это короткое время что ему осталось он хотел оставить о себе хорошую память.
Однако, отец старался не вмешиваться в проблемы Электрона с полицией. Электрон только иногда говорил с отцом о своём хакинге, обычно после примечательного взлома. Взгляды его отца оставались такими же. Хакинг незаконен, говорил он сыну, и полиция в конечном счете поймает тебя. Тогда ты будешь сам разбираться со своими проблемами. Он не читал сыну лекции и не запрещал ему хакинг. Он решил, что его сын достаточно взрослый, чтобы сделать свой выбор и жить с последствиями.
По правде сказать, отец Электрона показывал своё участие к затруднительному положению сына после рейда. Он сохранял нейтральную позицию, говоря только: "Я говорил, что нечто такое случится, и теперь это на твоей ответственности".
Втечение всего года, пока Электрон посещал занятия в университете, его хакерское дело развивалось очень медленно. В марте 1991-го он оказался на слушании и должен был решить стоит ли бороться в суде с обвинениями или нет.
Он стоял перед 15 обвинениями, большинство из которых заключалось в получчении неавторизованного доступа к компьютерам США и Австралии. В некоторых содержались серьезные обвинения в получении доступа к данным коммерческого характера. В каждом пункте DPP (the Office of the Commonwealth Director of Public Prosecutions, офис директора общественного судебного преследования объединенных наций) обвинял его в модификации и стирании данных. Эти два пункта были результатом создания черных ходов, а не повреждения каких-нибудь данных. Улики были очень весомыми: телефонные записи, в которых Электрон говорил о хакинге; логи электроновской сесси в системе Мельбурнского Университета; и собственные показания Электрона в полиции.
Это было первое хакерское дело в Австралии после принятия нового законодательства. Это был пробный процесс - пробный для компьютерного хакинга в Австралии - и DPP был настроен решительно.


Дело занимало 17 томов со свидетельствами, почти 25000 страниц текста; королевский обвинитель Лиза Вест планировала задействовать 20 экспертов из Австралии, Европы и США.
У этих свидетелей было несколько историй об австралийских хакерах, которые принесли хаос в системы по всему миру. Феникс случайно удалил собрание активов техасской компании - единственную копию корпорации Execucom Systems. Также хакеры расстроили персонал в морской исследовательской лаборатории. Они хвастались в Нью-Йорк Таймс. И они вынудили НАСА отключить свою компьютерную сеть на 24 часа.
Детектив АФП сержант Кен Дэй пролетел пол света за свидетельскими показаниями компьютерного администратора Шэрон Бескенис из Ленгли НАСА - админа, которую Феникс случайно выкинул из собственной системы, когда пытался получить Deszip. Бескенис была более чем счастлива подписать в Вирджинии заявление, заверенное Дэем. В её заявлении утверждалось, что 22 февраля 1990-го в результате хакерского вторжения вся компьютерная система НАСА была отключена от внешних соединений с остальным миром примерно на 24 часа.
Короче, подумал Электрон, кажется нет шансов выиграть дело. Ном чувствовал то же самое. Он стоял перед 2 обвинениями, оба в "сознательно заинтересованном" с Фениксом захвате неавторизованного доступа. Один был от Ленгли НАСА, другой от CSIRO - за файл Zardoz. Ном тоже решил не боролся с обвинениями, хотя отказ от юридической помощи адвоката без сомнения повышал его положение.
6 марта 1991-го судья Роберт Лэнгтон вызвал Электрона и Нома на слушание в викторианском окружном суде.
Однако, Феникс не соглашался с точкой зрения своих товарищей. Заручившись финансовой поддержкой своей семьи он решил бороться. Он собирался бороться с обвинителем за каждый пункт. Его адвокат Феличит Хэмпел настаивал, что судья должен отклонить 47 из 48 обвинений против его клиента по разным основаниям. Все, кроме одного обвинения - взлом машины CSIRO для захвата Zardoz, связанный с хакингом за пределами Австралии. Как мог австралийский суд требовать ответа за взлом компьютера в Техасе?


Если честно, Феникс боялся экстрадиции в США по соглашению с австралийским судом, но на публике он выходил на слушание со звоном оружия. Это был пробный процесс во многом; не только первый главный хакерский процесс в Австралии, но также в первый раз хакер боролся за себя на слушании.
Обвинитель согласился отклонить 1 из 48 обвинений, но и это отступление для Феникса было победой. После двудневного слушания судья Джон Вилкинсон решил, что аргументы Хэмпелла имеют смысл и 14 августа 1991-го отправил Феникса на слушание в Окружном Суде.
К началу слушания Электрона в марте начался последний этап угасания его отца. Его состояние становилось всё хуже и хуже. В последний день марта доктора сказали ему, что наконец пришло время отправиться в клинику. Он упрямо отказывался идти, борясь с их советами, требуя их полномочий. Они его снова спокойно убеждали. Он протестовал. Наконец они настояли.
В тот день и после Электрон и его сестра часами оставались с отцом. У отца были и другие посетители, чтобы поддержать его настроение, включая его брата, который просил его принять христианство прежде чем он умрет. Так он не попадет в ад. Электрон недоверчиво смотрел на своего дядю. Всё же он решил быть осторожным. Он сохранял мир у кровати отца.
Однако, возможно пылкие слова имели действие; когда отец Электрона говорил о похоронных мерах, он сделал оговорку. Он сказал "свадьба" вместо похороны, затем остановился, размышляя над ошибкой. Поглядев на обручальное кольцо на руке, он улыбнулся и сказал: "Я думаю, в пути это будет похоже на свадьбу".
Втечение четырёх дней Электрон и его сестра каждый день ездили в клинику посидеть у кровати отца.
На пятый день в 6:00 позвонил телефон. Это была друг семьи, которую отец попросил присмотреть за ними. Их отец был очень слаб, он находился на краю смерти.
Когда Электрон и его сестра приехали в больницу, они всё поняли по лицу медсестры. Они опоздали. Их отец умер 10 минут назад. Электрон сел и заплакал. Он обнял сестру, которая на короткий момент показалась почти достижимой.


По пути назад домой подруга семьи остановилась и купила им автоответчик.
"Он вам будет нужен, когда все начнут звонить", сказала она им. "Пока вы можете не разговаривать со всеми."
Через месяц после ареста в 1990-м Электрон начал регулярно курить марихуанну. Поначалу вместе со многими другими университетскими студентами - это была социальная вещь. Когда он находился в глубоком хакинге, он не курил. Слишком нужна была чистая голова. Между тем состояние, которого он достигал во время хакинга было в 100 раз круче того, что ему когда-либо давал наркотик.
После того как Феникс объявился на титульном листе Нью-Йорк Таймс, Электрон отказался от хакинга. И даже если он соблазнялся на возвращение к хакингу, он не мог ничего хакать, так как полиция забрала его компьютер. Электрон искал что-нибудь, что могло отвлечь от ухудшающегося состояния его отца и заполнить пустоту хакинга. Его учеба не заполняла всего времени. Он все время был свободен, но ещё никогда так сильно как теперь.
Курение заполняло пустоту. Наполняло приятными ощущениями. Между тем, сказал он себе, наркотик труднее найти в доме друзей, чем хакинг в своем собственном. Привычка постепенно росла. Вскоре он уже курил наркотик дома. Вокруг начали крутиться новые друзья и казалось с ними всегда была травка - не только случайно и не только для забавы.
Электрону и его сестре оставили дом и достаточное количество денег, чтобы иметь скромный доход. Электрон начал тратить эти деньги на новое хобби. Куча друзей Электрона оставались в доме месяцами. Его сестре не нравилось, что они замешаны с наркотой, но Электрона не заботило что происходило вокруг. Он только сидел в комнате, слушая стерео, покуривая травку, выпивая и смотря на стены.
Наушники блокировали от всего остального в доме и гораздо важнее было то, что происходило в голове Электрона. Billy Bragg. Faith No More. Cosmic Psychos. Celibate Rifles. Jane's Addiction. The Sex Pistols. The Ramones. Музыка давала Электрону опору, светлую точку на лбу, на которой он мог сконцентрировать свои мысли.


Заслоняя все более и более странные мысли, расползающиеся по его сознанию.
Его отец был жив. Он был уверен в этом. Он знал это, как то, что завтра взойдет солнце. Всё же, он видел умирающего отца в клинике. Это не имело смысла.
Поэтому он выбирал из коллекции другой хит, медленно подходил к кровати, ложился, аккуратно напяливал на голову наушники, закрывал глаза и пытался сконцентрироваться на том, что говорили Red Hot Chilli Peppers. Когда этого было недостаточно, он спускался вниз в холл к своим новым друзьям - друзьям с "кислотными таблетками". И потом он восемь часов мог не беспокоиться о странных мыслях.
Вскоре люди тоже начали действовать странно. Они что-то говорили Электрону, но он с трудом понимал их. Вынимая картонную коробку молока из холодильника, его сестра могла сказать: "Молоко закончилось". Но Электрон не был уверен что это значит. Он осторожно смотрел на неё. Возможно она пыталась сказать ему что-то еще, о пауках. О доении яда из пауков. (здесь автор использует слово "milking"- доение. перев.)
Когда мысли вроде этих проносились через сознание Электрона, они отталкивали его подобно плохому запаху. Поэтому он плыл назад в безопасность комнаты и слушал песни Henry Rollins.
Через несколько месяцев Электрон проснулся в одном из таких сумрачных состояний неопределенности и обнаружил в своей спальне группу оценки кризиса (CAT) - мобильную психиатрическую группу. Они задавали ему вопросы, затем попытались всучить маленькие синие таблетки. Электрон не хотел принимать эти таблетки. Это маленькие синие пилюли плацебо? Он был уверен в этом. Или, может, они показались немного зловещими.
Наконец, работники CAT убедили Электрона принять таблетки стелазина. Но когда они ушли, начали происходить ужасные вещи. Глаза Электрона стали неудержимо закатываться назад. Его голову скрутило налево. Рот широко раскрылся. Как он ни пытался, он не мог его закрыть; даже больше - он не мог выпрямить голову. Электрон увидел себя в зеркале и запаниковал.


Он выглядел как персонаж из картины ужасов.
Новые соседи очень странно отреагировали на его поведение, они начали психоанализ Электрона, что было менее чем полезно. Они обсуждали его, как-будто его вообще не было. Он чувствовал себя привидением, начал говорить им, что собирается убить себя. Кто-то снова вызвал группу CAT. На этот раз они отказывались уходить до тех пор, пока Электрон не даст гарантии, что не будет пытаться совершить самоубийство.
Электрон отказался. Поэтому они забрали его с собой.
Внутри запертой психиатрической палаты в клинике Plenty (известной как NEMPS) Электрон был уверен, что, хотя он и сошел с ума, он не был в настоящей палате психиатрической клиники. Место только казалось таковым. Все это сделал его отец.
Электрон отказывался верить всему, что ему говорили. Это все ложь. Они все говорят одно, но всё время имеют ввиду другое.
У него были доказательства. Электрон прочитал список имен пациентов на стене и обнаружил имя Tanas. Это имя имело специальное значение. Это была анаграма слова Santa. Но Санта Клаус был мифом, поэтому имя Tanas убедило его, что не следовало верить тому, что ему говорили.
Электрон молча ел свою пищу, пытаясь игнорировать других пациентов в столовой. Однажды во время ланча рядом с Электроном сел незнакомец и начал с ним говорить. Электрону было болезненно разговаривать с другими людьми и он продолжал желать, чтобы незнакомец ушел.
Незнакомец говорил о том, какие хорошие наркотики есть в клинике.
"Мм", сказал Электрон. "Я принимал много наркотиков."
"Много это сколько?"
"Я один потратил $28000 за 4 месяца."
"Уау", сказал незнакомец впечатленно. "Конечно, тебе незачем платить за наркотики. Ты можешь всегда получить их бесплатно. Как я."
"Ты?" спросил Электрон несколько озадаченно.
"Конечно! В любое время", сказал незнакомец грандиозно. "Нет проблем. Смотри."
Незнакомец спокойно лег на пол, аккуратно разместился и начал вопить изо всей силы своих легких.


Он дергал руками и кричал ругательства другим пациентам.
Из комнаты наблюдения прибежали двое санитаров. Один из них попытался успокоить незнакомца, пока другой отмерял дозу различных пилюль и набирал стакан воды. Незнакомец проглотил пилюли, запил глотком воды и спокойно сел. Санитары ушли, оглядываясь через плечо.
"Видел?" сказал незнакомец. "Ладно, я лучше пойду, пока пилюли не подействовали. Увидимся."
Электрон пораженно смотрел как незнакомец собрал сумку, прошел через дверь в столовую и прямо через парадную дверь вышел из психиатрической палаты.
Через месяц психиатры неохотно позволили Электрону покинуть клинику, чтобы поселиться в Квинсленде со своей бабкой по матери. Ему регулярно требовался присмотр психиатра. Первые несколько дней в Квинсленде он верил, что он - Иисус Христос. Но он не долго им оставался. Через две недели терпеливого ожидания и проверки знаков неизбежного апокалипсиса и последующего второго пришествия он решил, что он был настоящим реинкарнировавшимся Буддой.
В конце февраля 1992-го, через три месяца психиатрического лечения на севере, Электрон вернулся в Мельбурн и продолжил обучение в университете с сумкой полной лекарств. Прозак, множество транквилизаторов, литиум. Рапорядок дня некоторое время шел гладко. Шесть прозаков: два утром, два днем и два ночью. Другие антидепрессанты на ночь. А также таблетки от непроизвольного закатывания глаз, открывания рта и перекручивания шеи вместе с антидепрессантами.
Всё это для борьбы с целым списком новоприобретонных диагнозов. Гашишный психоз. Маниакальная депрессия. Униполярная дизориентация. Шизофрения. Амфитаминовый психоз. Основная дизориентация. Атипичный психоз. И новый диагноз - фактическая дозориентация - или фальсификация, чтобы попасть в клинику. Но лекарства мало помагали. Электрон всё еще был несчастен и возврат к основным проблемам в Мельбурне был еще хуже.
Из-за болезни Электрон надолго вышел из поля зрения своего дела. Солнечный Квинсленд обеспечивал избавление.


Теперь в Виктории он опять стоял перед изнурительной учебой в университете и продолжающейся борьбой с умственной болезнью, федеральными обвинениями, которые могли посадить его на 10 лет, и публичной рекламой главного хакерского слушания в Австралии. Приближалась тяжелая зима.
Даже хуже, лечение Электрона мешало ему учиться должным образом. Антидепрессирующий эффект пилюль расслаблял мускулы глаз, не давая им сфокусироваться. Надписи на доске в аудитории были нисколько не яснее туманного пятна. Писать лекции было также проблематично. Под конец занятий лекции Электрона были также нечитабельны, как и доска. Расстроенный Электрон переставал принимать лекарства, снова начинал курить травку и вскоре чувствовал себя лучше. Когда травки становилось недостаточно, он возвращался к магическим грибам и галюциногенному кактусу.
Дело о хакинге всё тянулось и тянулось. 6 декабря 1991-го, сразу после психлечебницы, но до поездки в Квинсленд, офис DPP официально представил в викторианском окружном суде 15 обвинений против Электрона и 3 против Нома.
Электрон мало говорил с Фениксом, но юристы DPP не забывали о нём. У них были большие планы на Феникса, возможно потому что он боролся за каждый шаг. Феникс отказался сотрудничать с полицией на допросе в день рейда, часто отказываясь отвечать на вопросы. Когда они попросили взять у него отпечатки пальцев, он отказался и стал обсуждать это с ними. Его поведение не вызывало к нему любовь ни у полиции, ни у DPP.
5 мая 1992-го DPP представил окончательный обвинительный акт из 40 обвинений против Феникса. Всего вместе взятых пунктов обвинений, оформленных в общем обвинении против него, Электрона и Нома, было 58.
Электрон боялся идти в тюрьму. Хакеры по всему миру находились в осаде: Пар, Пенго, LOD и Эрик Bloodaxe, MOD, The Realm, Пад и Гэндальф и совсем недавно International Subversives. Казалось, кто-то пытался поставить точку. Кроме того, обвинения Электрона значительно изменились к худшему от первоначальных обвинений, представленных в апреле 1990-го.


Окончательный обвинительный акт DPP содержал лишь небольшое подобие первоначальному, врученному молодому хакеру в полицейском участке после рейда. Окончательный обвинительный акт показывал кто есть кто о таких престижных институтах по всему миру, как Лоуренс Ливерморские Лаборатории, Калифорния. Морская Исследовательская Лаборатория США, Вашингтон. Университет Рутгерс, Нью Джерси. Темперский Технологический Университет, Финляндия. Университет Иллинойса. Университет Мельбурна. Хельсинский Технологический Университет, Финляндия. Университет Нью-Йорка. Исследовательский Центр Ленгли НАСА, Хэмптон, Вирджиния. CSIRO, Карлтон, Виктория.
Обвинения от Морских Исследовательских Лабораторий США, CSIRO, Лоуренс Ливерморской Лаборатории и НАСА волновали Электрона больше всего. Последние три не были полностью хакерскими пунктами. DPP предполагал, что Электрон был "сознательно заинтересован" с Фениксом в доступе к этим сайтам.
Электрон смотрел на общий 13-страничный обвинительный акт и не знал плакать или смеяться. Он был намного больше чем "сознательно заинтересован" в доступе к этим сайты. Во-первых, он много раз давал доступ к этим компьютерам Фениксу. Но Электрон старался передвигаться через большинство систем спокойно, осторожно, в то время как Феникс шумно топал по всем направлениям с грацией слона и только оставлял множество следов. Электрон вряд ли хотел предстать перед полным обвинением этих или других узлов. В сети х.25 он взломал тысячи сайтов, но не обвинялся ни в одном из них. Он чувствовал себя почти как Аль Капоне, которого поймали за уклонение от налогов.
Процесс привлекал значительное внимание медиа. Электрон подозревал, что АФП или DPP предупредили медиа о надвигающемся судебном слушании, возможно, чтобы доказать американцам, что "кое-что было сделано".
Давление со стороны американцев ощущалось на протяжении всего дела. Адвокат Электрона Борис Кайслер сказал, что он подозревал, что "американцы" - американские институты, компании или правительственные агентства - косвенно финансировали некоторые судебные процессы, предлагая оплачивать свидетелям из США затраты на посещение слушаний.


Американцы хотели видеть как сломают австралийских хакеров и бросали все лучшие силы, чтобы быть уверенными, что это случится.
Был и другой, во многом самый тревожащий вопрос. В ходе следствия Электрон узнал, что Секретная Служба США потребовала у АФП расследовать хакеров The Realm - за этим расследованием последовали арест Электрона и дальнейшие юридические проблемы. Секретная Служба искала хакеров, взломавших Ситибанк.
Поскольку это случилось, нужно сказать, что Электрон никогда не трогал Ситибанк. Кредитные карты не могли его сильно заинтересовать. Он считал банки скучными и по его мнению их компьютеры были переполненны номерами кредиток. Он и так достаточно страдал от утомительной математики из его университетского курса. Всё же он хотел оправдаться от взлома банков - не имелось точки проникновения его в их компьютеры. Но Секретная Служба США была очень заинтересована в банках и в Фениксе. Они верили, что он не просто был в компьютерах Ситибанка. Они верили, что он руководил атакой на Ситибанк.
Почему СС думала так? Потому что Электрон сказал, что Феникс хвастал об этом в подполье. Он не просто говорил людям, что взломал компьютеры Ситибанка, он, по сообщениям, хвастался, что стянул у банка $50000.
Электрон обнаружил нечто, похоже подтверждавшее то, что он говорил. В ордере на прослушивание обоих домашних телефонов Феникса упоминалось "серьезное беспокойство Ситибанка" как подтверждение запроса. Странно, напечатанные слова были перечеркнуты ручкой судьи, который подписывал ордер. Но их всё ещё можно было прочитать. Без сомнения за делом стояла Секретная Служба, подумал Электрон. Банки ужаснулись, когда обнаружили, что люди могут грабить их анонимно.
Электрон знал, что Феникс не захватывал никаких денег у Ситибанка. Он распускал слухи, чтобы сделать себе имидж в подполье, и в итоге был пойман.
В сентябре 1992-го Феникс позвонил Электрону, предлагая вместе обсудить дело. Электрон предположил зачем. Возможно он что-то подозревал, ощущал, что связи, объединявшие их, итак были слабы и через месяц стали ещё слабее.Душевная болезнь Электрона изменила его восприятие мира. Он все ещё отдаленно гневался на Феникса, на его продолжающееся хвастовство. Независимо от причины Феникс начал волноваться, когда Электрон отказался встретиться.
Электрон не хотел встречаться с Фениксом, потому что он ему не нравился, и потому что Феникс был в значительной мере ответственен за теперешнее затруднительное положение австралийских хакеров.
С такими мыслями несколькими месяцами позднее Электрон с интересом слушал своего поверенного Джона МакЛоуглина, предлагающего идею. В юридических кругах в этом не было ничего нового. Но это было ново для Электрона. Он решил принять совет МакЛоуглина.
Электрон решил свидетельствовать против Феникса.

Судный день

Your dream world is just about to end

-- from `Dreamworld', on Diesel and Dust by Midnight Oil

На другом конце земного шара британские хакеры Пад и Гэндальф с ужасом узнали о том, что австралийские власти схватили троих хакеров The Realm. Однажды Электрон просто исчез. Некоторое время спустя растворился Феникс. Затем на германскую ББС Lutzifer потекли сообщения из газет и от других австралийских хакеров.

Ещё кое-что беспокоило Пада. В одном из своих хакерских набегов он нашел файл очевидно написанный Юджином Спаффордом, в котором тот выражал беспокойство как бы британские хакеры - читай Пад и Гэндальф - не создали на основе червя RTM нового червя и не запустили его в Интернет. Неназванные британские хакеры смогли бы принести хаос в тысячи узлов Интернет.

Правда, Гэндальф и Пад захватили копии исходных кодов различных червей. Они блуждали внутри SPAN, пока не оказались лицом к лицу с копией червя Father Christmas. После успешного взлома машины Рузелла Бранда в ЛЛНЛ они ловко захватили полную копию червя WANK. Также на машине Бранда они обнаружили описание как кто-то вломился в SPAN в поисках кода червя WANK, но не нашел его. "Это я вломился в SPAN, чтобы осмотреться", засмеялся Гэндальф, пересказывая историю Паду.

Не смотря на их разрастающуюся библиотеку червей, у Пада не было намерения писать такого червя. Он разыскивал коды, чтобы просто посмотреть какой метод атаки использовал червь и, возможно, научиться чему-то новому. Британские хакеры гордились, что никогда не наносили повреждений взламываемым системам. Когда они узнавали, что их действия обнаружили - например, в Университете Бата, Эдинбурге, Оксфорде и Стратклуде - они писали админам записки, подписанные 8lgm. Записки былы не просто выражением эго - это была возможность сказать админам, что они не собирались вредить их системам.

В одном университете админы подумали, что 8lgm - это необычная разновидность бельгийского слова, и что хакеры, из ночи в ночь посещавшие их системы, были из Бельгии.
В другом университете админы пришли к другому выводу о его значении. Когда утром они пришли на работу и увидели, что хакеры всю ночь играли с их системой, то стали многозначительно переглядываться и говорить друг другу: "Наши eight little green men (восемь маленьких зеленых человечков) опять были здесь".
В Университете Ланкастера хакеры написали админам сообщение, в котором говорилось: "Не делайте никаких выходок. У нас хорошая репутация по всему миру, поэтому, пожалуйста, не бросайте на неё тень и не сочиняйте историй о нарушениях в работе вашей системы. Не дышите на нас, но помните о нас." Независимо откуда пришло сообщение, оно было таким.
Тем не менее Пад рассматривал сценарий, по которому Спаф подтолкнет бешеную панику среди компьютерной безопасности и правительственных агентств и попытается повесить на британских хакеров как можно больше тех вещей, которых они никогда не делали. Подполье видело, что в атаке на хакеров Спаф был взбешен, в основном в ответ на червя RTM. И еще потому, что Гэндальф взломал машину Спафа.
Крах австралийцев, объединенный с обнаружением файла Спафа, произвел на Пада глубокое впечатление. Всегда осторожный, он решил отказаться от хакинга. Это было трудное решение и прекратить использовать системы из ночи в ночь было не так легко. Однако, перед лицом того, что произошло с Электроном и Фениксом, продолжение хакинга казалось не стоящим риска.
Когда Пад отказался от хакинга, он купил себе NUI, поэтому он мог законно посещать места вроде Альтос. NUI был дорог - около 10 фунтов стерлингов в час (здесь и далее везде фунты стерлингов. перев.) - но он никогда не зависал там надолго. Неторопливые чаты, которыми он когда-то наслаждался на Альтос, были вне вопроса, но он по крайней мере мог переписываться со своими друзьями, такими как Теорема и Гэндальф. Были и менее дорогие способы поддерживать дружбу с Гэндальфом, который жил в Ливерпуле - только в часе езды. Но это было бы не то же самое. Пад и Гэндальф никогда не встречались и даже не разговаривали по телефону.


Они говорили в онлайне и по email. Это их связывало.
Кроме того у Пада были и другие причины отказаться от хакинга. В Британии хакинг был дорогой привычкой из-за повременной оплаты за локальные звонки в British Telecom. В Австралии хакер мог часами висеть на линии, прыгая от одного компьютера к другому через всю сеть - и всё по цене одного локального звонка. Как и австралийцы Пад мог начать хакерскую сессию с местного университета или диалапа х.25. Однако ночная хакерская сессия могла всё же стоить ему 5 или более фунтов - значительные деньги для безработного молодого человека. Пад и раньше силой останавливал хакинг на короткие промежутки времени, когда заканчивалось его денежное пособие.
Хотя Пад не думал, что в начале 1990 его смогут преследовать за хакинг через суд, он знал, что в августе Британия собирается принять собственное уголовное компьютерное законодательство - акт о компьютерных злоупотреблениях 1990. И 22-летний хакер решил, что будет лучше уйти, пока его не поймали.
Так он и сделал, по крайней мере на некоторое время. В июле 1990-го Гэндальф соблазнил его на один последний хак, перед тем как новый акт вступит в силу. В последний раз, говорил ему Гэндальф. После этого последнего броска Пад снова забросил хакинг.
Акт о компьютерных злоупотреблениях прошел в законодательство в августе 1990-го вслед за двумя предложениями по этой теме. В 1987-м шотландское законодательное собрание представило предложение объявить незаконным неавторизованный доступ к данным, но только если хакер попытается "захватить преимущество или навредить другому человеку, включая случайный ущерб". Если просто, по рекомендациям этого предложения хакинг не был преступлением. Однако в 1989-м Законодательное Собрание Англии и Уэлса представило своё собственное предложение, по которому неавторизованный доступ рассматривался как преступление независимо от намерения - эта рекомендация в конечном счете была включена в закон.
Позже в 1989-м, консерватор Мишель Колвин представила в британском парламенте частный законопроект.


С её поддержкой другой консерватор, откровенный антихакерский критик Эмма Николсон, разожгла по этому поводу общественные дебаты и гарантировала успешное прохождение законопроекта через парламент.
Как-то в ноябре 1990-го Пад разговаривал с Гэндальфом в онлайне и его друг предложил еще один хак - только один, просто тряхнуть стариной. Хорошо, подумал Пад одноразовая вещь вряд ли повредит.
Вскоре Пад снова регулярно хакал, и когда Гэндальф пытался остановиться, Пад соблазнял его вернуться к любимому времяпровождению. Они были как два мальчика в школе, приносящие друг другу неприятности - неприятности того вида, которые всегда приходят парами. Если бы Пад и Гэндальф не знали друг друга, в 1990-м они наверняка ушли бы далеко от хакинга.
Раз уж они оба вернулись к старым вещам, они попытались разрядить напряженное ожидание поимки. "Эй, ты знаешь", шутил Гэндальф в онлайне, "если мы когда-нибудь и встретимся, то это возможно произойдет в полицейском участке."
Полностью непочтительный и всегда приподнятый Гэндальф доказал, что может быть настоящим другом. Пад редко встречал такого товарища по путешествию в реальном мире, уже не говоря об онлайн. То, что другие, особенно некоторые амеиканские хакеры, рассматривали как колкость, Пад воспринимал как превосходное чувство юмора. Для Пада Гэндальф был лучшим m8r, который у него когда-либо был.
Временами когда Пад избегал хакинг, Гэндальф поддерживал дружбу с другим товарищем по имени Ванди (Wandii), тоже из северной Англии. Ванди никогда не играл значительную роль в международном компьютерном подполье, но он много времени потратил на взлом европейских компьютеров. Ванди и Пад с удовольствием общались, но они никогда не были близки. Они были только знакомыми, ограничены связями с Гэндальфом в подполье.
В середине июня 1991-го Пад, Гэндальф и Ванди находились на пике. По крайней мере один из них - а часто больше - уже взломал системы, принадлежавшие Европейскому Сообществу в Люксембурге, Файненшл-Таймс, британскому министерству обороны (BMD), иностранных дел, НАСА, банку инвестиций SG Warburg в Лондоне, Oracle и другие машины в сети JANET, которые они даже не могли вспомнить.


Также Пад захватил сеть, классифицируемую как военную систему НАТО. Они с абсолютной непринужденностью перемещались через пакетно-коммутируемую сеть (PSS) British Telecom, которая была похожа на сеть х.25 Tymnet.
Девиз Гэндальфа был: "If it moves, hack it".
---
27 июня 1991-го Пад сидел в гостинной комфортабельного дома своих родителей в Манчестере, наблюдая последние угасающие остатки самого длинного дня в году. Он любил лето, любил просыпаться от солнечных лучей, крадущихся сквозь щели жалюзей в спальне.
Около 23:00 он включил свой модем и компьютер Atari 520 в гостинной. В доме было два компьютера Atari - показатели его глубокого энтузиазма в компьютерах, ведь ни его брат, ни родители не интересовались программированием. Однако, большинство времени Пад оставлял старший Atari в одиночестве. Его младший брат, растущий химик, использовал его для написания своих тезисов по DhD.
Перед диалом Пад проверил, что никто не говорил по единственной домашней телефонной линии. Найдя её свободной, он пошел проверять свою почту на Lutzifer. Понаблюдав несколько минут за коннектом с германской ББС, он огляделся и прислушался. Пад подумал, слышали ли его брат или родители, смотрящие телек в задней комнате, этот скрип.
Звук стал отчётливее, Пад осмотрелся вокруг и посмотрел на холл. В долю секунды дверь разлетелась на куски, оставляя сломанное дерево на раме. Как-будто кто-то въехал в неё на машине.
Неожиданно через порог передней двери ворвалась группа мужчин и помчалась вдоль длинного холла и по покрытой коврами лестнице в спальню Пада.
Всё ещё сидя внизу за компьютером, Пад стремительно отключил модем и компьютер, обрывая соединение и выключая экран. Он повернулся к движению у двери и напряг слух. Что происходит наверху? Если бы он не был крайне удивлен, он бы засмеялся. Он понял, что когда полиция проследила модемную линию в его спальню, они представляли себе обычный стереотип хакера, о котором они возможно когда-либо читали. Мальчик. В своей спальне. Ссутулившийся за компьютером.


Поздно ночью.
В спальне они обнаружили молодого человека за компьютером. Но это был не он и не тот компьютер. Допрос брата Пада занял у полиции почти 10 минут, пока они не уяснили свою ошибку.
Услышав шум, в холл ворвались родители Пада, в то время как Пад выглядывал из дверного проема в гостинной. Полицейские офицеры в униформе сопроводили всех в комнату и начали задавать Паду вопросы.
"Вы используете компьютеры? Вы используете имя Пад в компьютерах?" спрашивали они.
Пад пришел к выводу, что игра закончена. Он правдиво отвечал на их вопросы. В конце концов, хакинг был не таким уж серьезным преступлением, подумал он. Совсем не то же, как если бы он украл деньги. Это могла быть драма, но она была спокойной. Сейчас полицейский наденет ему наручники и скоро всё это закончится.
Полиция отвела Пада в спальню и продолжала задавать ему вопросы, пока они проводили обыск. Спальня была комфортабельной, с небольшой грудой одежды в углу, несколькими ботинками, расеянными по комнате, кривой занавесью и коллекцией музыкальных постеров Джимми Хендрикса и The Smiths на стенах.
Группа полицейских кружила вокруг компьютера. Один из них начал обыскивать книги Пада по ПК на полках, проверяя каждую. Несколько излюбленных работ Spike Milligan. Несколько старых шахматных книг ещё с тех времен, когда он был капитаном местной шахматной команды. Книги по химии, только для удовлетворения любопытства. Книги по физике. Учебник по океанографии. Книга по геологии, купленная после посещения пещеры, возбудившей его интерес в образовании скал. Мать Пада, няня и его отец, инженер-электронщик, всегда поощряли детский интерес к науке.
Полисмен вернул эти книги на полки, забрав только компьютерные книги, учебник по программированию и математике, которые Пад взял в Университете Манчестера. Офицер аккуратно положил их в пластиковые коробки для улик.
Затем полиция прошлась по музыкальным записям Пада: The Stone Roses, Pixies, New Order, The Smiths и много индийской музыки из процветающей манчестерской музыкальной сцены.


Никаких доказательств чего-нибудь, но там были пробы электронной музыки.
Другой полисмен открыл шкаф Пада и оглядел изнутри. "Есть здесь что-нибудь интересное?" спросил он.
"Нет", ответил Пад. "Все конечно здесь." Он показал на коробку компьютерных дисков.
Пад не думал, что он многое выиграет, заставив полицию разорвать это место на кусочки, если они в любом случае найдут то, что ищут. Ничто не было спрятано. В отличие от австралийских хакеров Пад вообще не ждал полиции. Хотя часть данных на его жестком диске была зашифрована, в незашифрованных файлах имелось множество инкриминирующих доказательств.
Пад не мог точно расслышать о чем говорили родители с полицией в другой комнате, но он мог сказать, что они были спокойны. Почему они не должны были? Их сын не сделал ничего ужасного. Не побил никого в пабе и не ограбил. Он не вел машину в пьяном виде. Нет, думали они, он только игрался с компьютерами. Возможно залез туда, где ему не следовало быть, но это трудно было назвать серьезным преступлением. Им не надо было волноваться. Он не собирался идти в тюрьму или что-либо подобное. Полиция пришла бы к тому же выводу. Мать Пада даже предложила приготовить чай для полиции.
Один из полицейских прервал разговор с Падом, чтобы сделать глоток чая. Оказалось он знал, что Пад был на пособии, и с полностью серьезным лицом сказал: "Если вы ищите работу, почему бы вам не поискать работу в полиции?"
Пад сделал паузу, чтобы удостовериться в реальности. Он был здесь, настигнутый дюжиной полицейских офицеров, включая представителей BT и отдела компьютерных преступлений Скотленд Ярда, за взлом сотен компьютеров, и этот товарищ хотел знать почему он просто не стал полисменом?
Он постарался не смеяться. Даже если бы его не арестовали, он никогда не рассматривал возможность присоединиться к полиции. Никогда за миллион лет. Его семья и друзья, представители среднего класса, были крайне настроены против власти. Многие знали, что Пад был хакером и какие сайты он захватил.


Их отношение было таким: Хакинг Большого Брата? Удачи тебе.
Родители поощряли интерес Пада в компьютерах, но также волновались, что их сын тратил огромное количнство времени, прилипнув к экрану. Их смешанные чувства отражались в собственном случайном беспокойстве Пада.
Во время глубокого бесконечного ночного хакинга он неожиданно садился прямо и спрашивал себя: Что я делаю около грёбанного компьютера весь день и ночь? О чем ты думаешь? Провести так всю жизнь? Тогда он уходил от хакинга на несколько дней или недель. Он шел вниз в университетский паб выпить в его в основном мужской компании друзей из университетской группы.
Высокий, с короткими коричневыми волосами, стройным телосложением и красивым лицом, гладкоговорящий Пад мог быть вполне привлекательным для многих интеллектуальных девушек. Проблема была в том, чтобы найти таких девушек. Он не так много встречал их в своем университете - на его математическом и компьютерном курсе было только несколько девушек. Поэтому он и его друзья боготворили центральные манчестерские ночные клубы за социальную обстановку и хорошую музыку.
Пад спутился вниз вместе с одним из офицеров и понаблюдал за тем, как полицейский отсоединяет его 1200-бодный модем и помещает в пластиковую коробку. Полицейские отсоединили кабели, связали их вместе и поместили в маркированные пластиковые пакеты. Они забрали его 20-мегабайтный винчестер и монитор. Упаковав всё в целую кучу пластиковых коробок и меток.
Один из офицеров пригласил Пада к передней двери. Дверь всё ещё болталась на искалеченной дверной раме. Вместо того, чтобы постучаться, полиция сломала дверь, потому что они хотели поймать хакера во время работы. Офицер приказал Паду следовать за ним.
"Пошли", сказал он, ведя хакера в ночь. "Мы едем в участок."
Пад в одиночестве провел ночь в камере полицейского участка Salford Crescent. С ним не было ни грубых преступников, ни других хакеров.
Он лег на одну из металлических кроватей, расположенных по периметру камеры, но сон все не шел.


Пад задавался вопросом арестовали ли Гэндальфа тоже. Ничто не говорило об этом, но с другой стороны, полиция была бы крайне тупа, если бы посадила двух хакеров вместе. Он перевернулся, пытаясь выбросить мысли из головы.
Пад попал в хакинг почти случайно. По сравнению с другими в подполье он занялся им в большом возрасте - около 18. Альтос стал катализатором. Посещая ББСки, он прочитал файл, не только описывающий что такое Альтос, но и как попасть туда при помощи NUI. В отличие от австралийского подполья эмбриональное британское подполье не испытывало нехватки в NUI. Кто-то обнаружил базу данных NUI BT и разослал её по ББСкам по всей Англии.
Пад проследовал инструкциям в файле с ББС и вскоре обнаружил себя на германском чат канале. Как и Теорема, он удивился новому храброму миру, живущему на Альтос. Это было великолепно, большая международная тусовка. В конце концов, не каждый день ему удавалось поговорить с австралийцами, швейцарцами, немцами, итальянцами и американцами. Вскоре он стал заниматься хакингом, как и многие другие постояльцы Альтос.
Хакинг как концепция всегда интриговала его. Ещё подростком его ослепил фильм War Games. Идея, что компьютеры могут соединяться друг с другом по телефонным линиям, привела в восторг 16-летнего парня, наполняя его мозг новыми идеями. Как-то после этого он увидел по ТВ репортаж о группе хакеров, которые использовали свои хакерские навыки, чтобы переместить спутник в космосе - та же история, которая первой поймала воображение Электрона.
Пад вырос в Великом Манчестере. Более чем веком раньше это место было городом текстильного бума. Но процветающая экономика не принесла массам большого богатства.
Манчестер носил индивидуальность города рабочего класса, места, где люди часто ненавидели учереждения и не доверяли символам власти. 1970-е и 1980-е не были хорошими для большинства в Великом Манчестере из-за безработицы и упадка города, изуродовавших когда-то гордый текстильный центр. Но этот упадок только усилил решение большинства из рабочих бросить вызов символам власти.


Пад не жил среди широких масс. Он жил в пригородной буржуазной области, в старом рабочем городке, удаленном от мрачных внутрегородских улиц. Но, в отличие многих людей с севера, он ненавидел претензии. Действительно, он теплил в себе здоровый градус скептицизма, возможно потому, что происходил из культуры помощников, чье любимое времяпровождение было в пабе.
Этот скептицизм был в нем в полной силе, когда он смотрел историю о том, как хакеры передвинули спутник, но так или иначе идея преодолела контрольные точки и захватила его воображение, как это произошло с Электроном. Он чувствовал желание самому проверить было ли это правдой и он начал хакинг со взрывом энтузиазма. Сначала это были умеренно интересные системы. Затем он переместился в системы больших имен - компьютеры, принадлежавшие большим институтам. В конечном счете, работая с австралийцами, он узнал компьютеры-цели экспертов компьютерной безопасности. Там таились все сокровища.
Утром в полицейском участке охранник дал Паду на завтрак нечто, что могло бы сойти за еду. Затем его сопроводили в комнату для допросов с двумя офицерами и представителем BT.
Нужен ли ему адвокат? Нет. Ему нечего скрывать. Между тем, полиция уже захватила все свидетельства в его доме, включая незашифрованные данные логов хакерских сессий. Как он мог с этим спорить? Поэтому он предстал перед своими строгими следователями и охотно ответил на все вопросы.
Неожиданно вещи начали принимать другой оборот, когда они начали спрашивать о "повреждениях", которые он нанес внутри компьютеров Лондонского Политехнического. Повреждения? Конечно Пад ничего не повредил.
Да, сказал ему полицейский. Повреждения стоимостью почти в четверть миллионоа фунтов.
Пад задохнулся от ужаса. Четверть миллиона фунтов? Он вспоминал свои многочисленные набеги на систему. Он немного повредничал, изменив пригласительное сообщение на "Привет" и подписавшись 8lgm. Он сделал несколько аккаунтов для себя, чтобы мог зайти позже. Это не было чем-либо особенным, потому что он и Гэндальф взяли для себя привычку создавать в системах JANET аккаунты под названием 8lgm.


Он также стер логи своей дейтельности, чтобы прикрыть следы, но снова, в этом не было ничего необычного, и он конечно не удалял никаких данных пользователей. Все это было только немного забавным, игра в кошки-мышки с администратором системы. Конечно это был другой хакер?
Нет, они считали, что это он. 80 следователей из ВТ, Скотленд Ярда и других мест 2 года преследовали хакеров 8lgm. У них были телефонные записи, логи, захваченные из его компьютера, и логи из хакнутых мест. Они знали, что это был он.
В первый раз до Пада дошла истинная серьезность ситуации. Эти люди каким-то образом верили, что он совершил серьезный криминальный проступок, что он был злонамерен.
Через 2 часа допросов они посадили Пада обратно в его камеру. Остальные вопросы завтра, сказали они ему.
Позже этим вечером пришел офицер и сказал Паду, что пришли его мать и отец. Он может встретиться с ними в комнате для свиданий. Разговаривая через стеклянный барьер, Пад пытался успокоить своих обеспокоенных родителей. Через 5 минут офицер сказал семье, что визит закончен. Среди поспешных прощаний под пристальным взглядом охранника родители Пада сказали ему, что принесли ему кое-что почитать в камере. Это был океанологический учебник.
Вернувшись в камеру он попытался читать, но не мог сконцентрироваться. Он снова и снова проигрывал свои визиты в Лондонский Политехнический в поисках того, как он мог неосторожно нанести ущерб в 250000 фунтов. Пад был очень хорошим хакером; не то чтобы как 14-летний малый пробирался через системы как слон в посудной лавке. Он знал как войти и выйти из системы, не повреждая её.
Вскоре после 20:00, когда Пад сидел на своей койке, размышляя об ущербе, ему показалось, что камеру наполняет мрачная музыка. Медленное, почти незаметное стенание тонко трансформировалось в торжественные, но неразборчивые ноты. Было похоже на музыку уэлсского хора и она шла сверху.
Пад посмотрел вверх на потолок. Музыка, все мужские голоса, резко остановилась, затем началась снова, повторяя те же тяжелые трудные ноты.


Хакер улыбнулся. Хор местной полиции упражнялся прямо над его камерой.
После другой прерывистой ночи Пад предстал перед еще одним допросом. Полицейские задавали множество вопросов, но похоже они не слишком разбирались в компьютерах. Ну хорошо, далеко не так хорошо как любой хороший хакер. После вопоса они смотрели на парня из ВТ, как-будто говоря: "Это имеет смысл?" Парень из ВТ слегка кивал и затем полицейский смотрел обратно на Пада, ожидая ответа. Большинство времени он мог расшифровать о чем они думали, когда пытались спросить, и он отвечал соответственно.
Затем его заперли обратно в камере, пока составлялись обвинительные акты. Снова в одиночестве Пад еще раз подумал был ли схвачен Гэндальф. Вместо ответа Пад услышал телефонные тоны, раздающиеся сверху. Похоже, что полицейский проигрывал их снова и снова. Из этого он узнал, что Гэндальфа тоже схватили.
В компьютере Гэндальфа был диалер с манипулируемыми тонами. Звук был такой, как-будто полицейский играл с ними, пытаясь понять.
Итак, через 2 года Пад наконец встретится с Гэндальфом. Как он выглядит? Был ли он таким же химиком в жизни как онлайн? Пад чувствовал, что знал Гэндальфа, его сущность, но встреча могла быть немного проблематичной.
Объясняя, что бумажные работы, включая обвинительные акты, наконец завершены, полицейский офицер открыл двер камеры Пада и вывел его в холл, сообщая, что он встретится с Гэндальфом и Ванди. Большое количество полицейских образовало полукруг вокруг двух молодых людей. В дополнение к Отделу Компьютерных Преступлений Скотленд Ярду и ВТ по крайней мере 7 других полицейских органов были вовлечены в 3 рейда, включая тот в Манчестере, Мерсесайде и Западном Йоркшире. Офицеры были любопытны по поводу хакеров.
Втечение почти 2 лет расследований полиция даже не знала как хакеры выглядят. После такого долгого трудного преследования полиция вынуждена была еще немного подождать, потому что они хотели повязать каждого хакера, пока они были в онлайне. Это значило следить за домом каждого хакера, пока они не зайдут куда-нибудь.


Полиция терпеливо ждала и, наконец, провела рейды на хакеров в пределах 2 часов, чтобы у них не было времени предупредить друг друга.
Итак, в конце долгого преследования и своевременной операции полиция хотела взглянуть на хакеров вблизи.
Офицер подвел Пада к группе и представил Гэндальфа. Высокий, с каштановыми волосами и бледной кожой, он был немного похож на Пада. Два хакера застенчиво улыбнулись друг другу, прежде чем один полицейский указал на Ванди, 17-летнего школьника. Пад не взглянул на Ванди, потому что полиция быстро выстроила хакеров в шеренгу, с Гэндальфом посередине, чтобы разъяснить им некоторые детали. Их преследовали по Акту Компьютерных Злоупотреблений от 1990. Когда дата суда будет установлена, они будут об этом уведомлены.
Когда, наконец, им позволили уйти, Ванди куда-то исчез. Пад и Гэндальф вышли наружу, нашли пару скамеек и развалились на них, греясь на солнце и болтая в ождании поездки домой.
С Гэндальфом было так же просто говорить лично как и онлайн. Они обменялись телефонными номерами и рассказами о полицейских рейдах. Перед допросом Гэндальф настоял на встрече с адвокатом, но когда адвокат прибыл, у него не было даже самого небольшого понимания в компьютерных преступлениях. Он посоветовал Гэндальфу рассказать полиции все, что они хотят знать, что хакер и сделал.
Суд состоялся в Лондоне. Пад задавался вопросом почему. Почему суд проводили на юге, если все хакеры были с севера. В конце концов, ведь в Манчестере имелся суд, который был достаточно знаком с их преступлениями.
Возможно, всё дело в том, что Скотленд Ярд находился в Лондоне. Возможно, они отправили туда все документы. Возможно, потому что они обвинялись во взломе компьютеров, находящихся под юрисдикцией Центрального Уголовного Суда - суда, который был Old Bailey в Лондоне. Но другая сторона Пада опасалась другого предположения - предположения, которое, казалось, утвердилось после нескольких процедурных появлений в 1992-м. Суд был назначен на 1993. Когда в 1992-м Пад прибыл в Окружной Суд на Боу Стрит для защиты, он, как и ожидал, увидел журналистов.


Несколько хакеров развернули реющийся флаг подполья. После суда один из незнакомцев подошел к Паду, отвел в сторону и воскликнул с энтузиазмом: "Отличная работа, Падди!" Пад только посмотрел на него удивленно и улыбнулся. Он не знал как ответить незнакомцу.
Как и три австралийских хакера, Пад, Гэндальф и малоизвестный Ванди выступили в качестве участников пробного дела для новых хакерских законов их страны. Британские агенты сил правопорядка постратили на это дело целое состояние - по сведениям из газет более 500000 фунтов - только на то, чтобы над 8lgm состоялся суд. Этот случай намеревался стать показательным и правительственные агенты хотели дать знать налогоплательщикам, что их деньги не пропали даром.
Хакеры не обвинялись во взломе компьютеров. Они обвинялись в заговоре, более серьезном нарушении. Не смотря на то, что эта троица не ломала сайты из личной выгоды, судебный обвинитель все же настаивал, что хакеры сговорились о взломе и модификации систем. Подход был по меньшей мере странным, учитывая, что никто из троих хакеров даже не встречался и не разговаривал с другими до ареста.
Однако, все казалось уже не таким странным, когда все увидели потенциальные штрафы. Если бы хакеры обвинялись просто во взломе машин без нанесения повреждений, максимум штрафа был бы 6 месяцев тюрьмы и выплата 5000 фунтов. Однако заговор, который был охвачен различными разделами Акта, мог стоить 5 лет тюрьмы и неограниченных в размере выплат.
Суд становился большой азартной игрой. Доказать обвинение в заговоре, которое требовало предоставления большего числа улик о намерении, чем меньшие обвинения, было сложнее. И потенциальный штраф, конечно, также был намного больше. До настоящего времени все осужденные за самые серьезные взломы в Британии отправлялись в тюрьму.
Как и в случае с the Realm, два хакера, Пад и Гэндальф, планировали признать вину, в то время как третий, в данном случае Ванди, планировал бороться с каждым обвинением на всем пути. Качество юридической помощи зависело от оплаты, а так как хакеры или не работали, или работали за такую маленькую зарплату, то небольшую работу для них выполняли только в бесплатной юридической консультации.


Адвокат Ванди сказал медиа, что случай эквивалентен государственному испытанию. Это был первый важный хакерский случай по новому законодательству, в который не вовлекались рассерженные служащие. Для судов с таким юридическим статусом предполагается наибольшая степень общественного гнева.
22 февраля 1993-го, примерно через два месяца после решения Электрона выступить свидетелем против Феникса и Нома, три хакера 8lgm оказались на скамье подсудимых в Окружном суде Сауфолка на юге Лондона, чтобы подать прошения по своему делу.
В тусклом зимнем свете Сауфолк не мог выглядеть менее привлекательно. Зал суда был переполнен, как и вся Боу Стрит. Детективы Скотленд Ярда силой сдерживали толпу.
Обвинитель сказал медиа, что у них есть около 800 компьютерных дисков, полных улик и судебных материалов. Если бы все данные были распечатаны на формате А4, стопка бумаг была бы вышиной более 40 метров, сказал он. Учитывая огромное количество свидетельств, выбор места для суда, на 5 этаже, был вызовом.
Сидя на скамье позади Ванди, Пад и Гэндальф признались в двух обвинениях в компьютерном заговоре: в организации заговора в непорядочном захвате телекоммуникационных сервисов и организации заговора в причинении неавторизованных модификаций. Пад также признался в третьем обвинении: в причинении повреждений компьютеру. Это последнее обвинение связывалось с выплатами почти в четверть миллиона фунтов за ущерб от "повреждений" в Центральном Лондонском Политехническом. В отличие от дела австралийцев, никто из британских хакеров не обвинялся такими специфическими сайтами как НАСА.
Пад и Гэндальф признали вину, потому что думали, что у них не было выбора. Их адвокаты сказали им, что в свете улик отказ от вины был просто нереален. Лучше отдаться на милость суда, советовали они. Как-будто подчеркивая позицию, адвокат Гэндальфа сказал ему после встречи в конце 1992-го: "Я хотел бы пожелать тебе Счастливого Рождества, но я не думаю, что оно будет таким".
Адвокаты Ванди были не согласны.


Стоя между своими товарищами-хакерами, Ванди не признал вины в трех обвинениях: извлечении пользы из неавторизованного доступа к компьютерам, заговоре в неавторизованных модификациях компьютерных материалов и заговоре в нечестном захвате телекоммуникационных сервисов. Его команда защиты собиралась оспорить их, заявляя что он был склонен к хакингу и что в результате склонности, у него не могло сформироваться преступного намерения, в котором он обвинялся.
Пад думал, что позиция Ванди находилась на шаткой почве. Похоже, что команда защиты не советовала говорить о склонности к хакингу, и он заметил, что после выступления в суде Ванди выглядел очень взволнованным.
После слушания Пад и Гэндальф покинули Лондон, вернувшись на север, чтобы подготовиться к слушанию приговоров и наблюдать за ходом дела Ванди глазами медиа.
Они не были разочарованы. Это было шоу, усеянное звездами. Медиа показывало безумство команды защиты, возглавляемой Джеймсом Ричардсоном. Он отбеливал Ванди, рассказывая суду о том, как школьник "врывался в офисы ЕС в Люксембурге, отчего даже эксперты были в шоке. Он принес хаос в университеты по всему миру." Делая это, Ванди использовал простой компьютер BBC Micro - рождественский подарок стоимостью 200 фунтов.
Хакинг не остановит европейское компьютерное сообщество, говорил Ричардсон журналистам. Ванди взломал Университет Ллойда, Файненшл Таймс и Университет Лидс. В машине ФТ приключения Ванди опрокинули позиции акций FTSE почти на 100 пунктов. Хакер установил в сети ФТ сканирующую программу, осуществлявшую один исходящий звонок каждую секунду. Результатом вторжения Ванди стали 704 фунтов убытков, удаление важного файла и решение администрации отключить ключевую систему. С точностью банкира компьютерный босс ФТ Тони Джонсон сказал суду, что весь инцидент стоил его организации 24871 фунтов.
Но хак ФТ бледнел перед следующей козырной картой обвинения: Европейской Организацией по исследованию и борьбе с раком в Брюсселе. Им был оставлен счет за телефонные звонки на 10000 фунтов, как итог от сканера Ванди на их машинах.


Сканер оставил след 50000 звонков - все было задокументировано в 900-страничном телефонном счете.
Сканер остановил систему на день, говорил жюри администратор проекта информационных систем EORTC. Он объяснил, что системы необходимы центру 24 часа в сутки, чтобы хирурги могли регистрировать пациентов. База данных центра находится в фокусе фармацевтических компаний; доктора и исследователи координируют с ними усилия по борьбе с болезнью.
В медиа дело находилось на первых страницах. "Юный компьютерный хакер 'принес хаос по всему миру'". Даже Таймс влезли в драку. Меньшие региональные газеты освещали случай в сельской местности британских островов. Геральд в Глазго говорили читателям: "Юный хакер 'бежал от телефонного счета в 10000 фунтов'". По всему Ирландскому морю Ирландский Таймс пронес свой заголовок: "Юный хакер сломал защиту компьютера ЕС".
Также в первую неделю слушания Гвардиан объявил, что Ванди разгромил центральную базу данных. Со временем Независимый поддержал историю: Ванди не только остановил базу данных, он прочитал самые интимные данные пациентов: "Тинейджер 'вломился в центральные файлы пациентов'". На четвертый день слушания случилось нечто непревзойденное. Дэйли Мэйл окрестил Ванди "компьютерным гением". На пятый день они заклеймили его "компьютерным захватчиком", который "стоил 25000 фунтов".
Список продолжается. По сведениям прессы Ванди взломал Токийский Зоопарк и Белый Дом. Трудно сказать какое из этих нарушений серьезнее.
У команды защиты Ванди было несколько своих уловок. Ян МакДоналд, младший консультант Алистар Кельман и поверенный Дебора Триплей представили профессора Лондонского Университета Джеймса Гриффит- Эдвардса, авторитетного знатока маниакальных поведений, как опытного свидетеля. Председатель Национального Центра Склонностей, профессор был частью группы, которая написала работу об определении склонности в "Организации Мирового Здоровья". Никто не сомневался в его квалификации.


Профессор обследовал Ванди и объявил суду свое заключение: компьютеры - навязчивая идея Ванди, он не мог прекратить их использование и его безумное увлечение не оставляло ему свободного выбора. "Он 12 раз повторял на допросе в полиции: "Это только склонность. Мне очень жаль". Ванди был высокоинтеллектуален, но он не был способен выйти из убеждения вламываться в системы безопасности компьютеров. Хакер был навязчив относительно интеллектуального вызова. "Это основное, что привлекает маниакальных игроков", объяснял профессор зачарованному жюри из 3 женщин и 9 мужчин.
Но у Ванди, этого одержимого, увлеченного, одаренного молодого человека никогда не было подружки, продолжал Гриффит-Эдвардс. Он застенчиво признался пофессору, что он даже не знает с каким вопросом подойти к девушке. "Он (Ванди) становился глубоко обеспокоенным, когда говорил о своих собственных чувствах. Он не мог ответить какой личностью он был.
Люди из жюри ерзали на своих местах, пристально концентрируясь на выдающемся профессоре. Почему нет? Это был удивительный материал. Этот эрудированый человек раскопал в душе молодого человека причудливые контрасты. Человеке столь умном, что он мог взломать компьютеры, принадлежавшие некоторым наиболее престижным институтам Британии и Европы, и в то же время настолько простом, что он не знал как спросить девушку о свидании. Человеке, который был искушен не в выпивке, как среднестатистический человек, но в компьютере - машине, которую большинство людей ассоциируют с детскими играми и программами обработки текстов.
Защита продолжала представлять яркие примеры склонности Ванди. Матери Ванди, единственному родителю и учителю английского, с трудом удавалось оторвать своего сына от компьютера и модема. Она пыталась прятать модем. Он находил. Она пыталась снова, пряча его в доме бабушки. Он перерывал дом бабки и возвращал его обратно. Его мать пыталась добраться до его компьютера. Он выталкивал её из своей чердачной комнаты и спускал по лестнице.


Затем он убежал от телефонного счета в 700 фунтов - результата своего хакинга. Его мать отключила электричество от магистральной линии. Её сын подключил его снова. Она ставила код на телефон, чтобы остановить его звонки. Он взломал его. Она беспокоилась, что он уходит от нормальных подростковых вещей. Он продолжал хакинг всю ночь и иногда весь день. Она возвращалась с работы и находила его без сознания растянувшимся поперек пола гостинной и выглядящим как мертвец. Но он не был мертв, только очень истощен. Он хакал во сне, затем просыпался и хакал опять.
Истории о сознательной склонности Ванди потрясли и, в конечном счете, породили жалость у аудитории в зале суда. Медиа начали называть его "хакером-отшельником".
Команда защиты не могла напрямую бороться с уликами обвинителя, поэтому они взяли улики суда и объявили их как свои собственные. Они показали жюри, что Ванди не только взломал институты, объявленные обвинением; он взломал больше, намного больше. Он не просто много хакал - он хакал слишком много. Главное, команда защиты Ванди дала жюри повод оправдать невинно-выглядящего молодого человека, сидящего перед ними.
Во время слушания медиа сфокусировались на Ванди, но не полностью игнорировали других хакеров. Компьютерный Еженедельник, в котором работал Гэндальф, выложил о них заметку на первой странице. Член "самой известной британской хакерской банды", по словам журналистов, работал над программным обеспечением, которое могло использоваться в Банке Барклая. Смысл был ясен. Гэндальф был ужасным риском в безопасности и ему никогда не следовало доверять выполнение работы в финансовом институте. Сообщение раздражало хакеров, но они попытались сконцентрироваться на подготовке к их следующему слушанию.
С самого начала дела у хакеров появились проблемы по добыче свидетельств. Пад и Гэндальф знали, что некоторый материал, захваченный во время рейда полиции мог бы существенно помочь их делу - такой как сообщения от админов, благодаривших их за указание дыр в безопасности их систем.


Этот материал не был включен в краткий обзор судебного обвинителя. Когда адвокаты запросили доступ к нему, им отказали в доступе на основании, что там содержались секретные данные относительно оптических дисков. Свидетельства набегов хакеров на военные и правительственные системы были в беспорядке перемешаны с вторжениями в компьютеры типа системы JANET. И их сортировка займет слишком много времени.
В конечном счете, после некоторых пререканий Паду и Гэндальфу сказали, что они могут исследовать и скопировать материал, если это будет сделано под наблюдением полиции. Хакеры поехали в Лондон в полицейский участок Холборна, чтобы собрать свидетельства для поддержки. Однако, вскоре стало ясно, что с этим отнимающим много времени заданием невозможно справиться. Наконец, Служба Обвинения Короны смягчилась и согласилась передать материал на диске поверенному Пада при условии, что не будут сниматься копии, диск не будет покидать офис адвоката и он будет возвращен в конце дела.
Пока дело Ванди раздувалось до преувеличения, Пад и Гэндальф продолжали деловито готовиться к следующему слушанию. Каждый день Гэндальф ездил из Ливерпуля в Манчестер, чтобы встретиться со своим другом. Они брали у местного агента горстку газет и отправлялись в офис адвоката Пада. После быстрого просмотра статей, освещавших хакерское дело, два хакера начинали копаться в дисках, неохотно выданных обвинителем. Под пристальным взглядом наблюдателя из юридического офиса - наиболее компьютерно-грамотного человека в фирме, - они читали материал с компьютера.
В Сауфолке, через 15 дней судебных слушаний фантастических историй обеих сторон о мальчике, сидящем перед ними, жюри удалилось, чтобы рассмотреть все свидетельства. Прежде чем они ушли, Судья Харрис дал строгое предупреждение: аргумент, что Ванди был навязчив или зависим, не является защитой от обвинений.
Принятие решения заняло у жюри всего 90 минут и когда вердикт был зачитан, зал суда взорвался волной эмоций.
Не виновен. По всем пунктам.
Мать Ванди расплылась в улыбке и повернулась к сыну, который тоже улыбался.


Команда защиты была довольна как никогда.
Ошеломлённое обвинение и агенты сил правопорядка были крайне удивлены. Детектив Барри Донован нашел вердикт причудливым. Ешё ни одно дело из его практики за 21 год не обладало таким подавляющим количеством улик, и все же жюри позволило Ванди уйти невиновным.
В безумии, конкурирующим с их ранней истерей, британские медиа снова скакали вокруг решения жюри. "Хакер, разрушивший системы, ушел безнаказанно", возмущенно объявил Гвардиан. "Компьютерного гения оправдали в заговоре", говорил Вечерний Стандарт. "Хакерский 'наркоман' оправдан", фыркал Таймс. Но их всех превзошла Дейли Телеграф с первой страницей: "Юный компьютерный наркоман, взломавший Белый Дом, оправдан".
Затем последовал коронный удар. Каким-то образом просочилась другая история. В сообщениях Мэйл в воскресенье говорилось, что три хакера вломились в компьютер Cray для прогнозирования погоды средних областей в Европейском Центре в Бракнелл. Этот компьютер, как и дюжина других, остался бы неизвестной жертвой, если бы не один факт. Войска США использовали данные центра о погоде для планирования своих атак на Ирак во время войны в заливе. Медиа сообщали, что атака замедлила вычисления Cray, подвергая опасности всю операцию Буря в Пустыне. Газета заявила, что хакеры "неосторожно создали опасные, почти фатальные, условия для международных усилий против Саддама Хусейна и пдвергли риску жизни тысяч военнослужащих".
Далее газета предполагала, что Государственный Департамент США был также рассержен на повторяющиеся взломы британских хакеров, срывающие оборонные планы Пентагона, и вынужден был пожаловаться премьер-министру Джону Маджору. Белый Дом направил запрос прямо в Государственный Департамент: Остановите ваших хакеров или мы отключим европейцам доступ к нашему спутнику, который передает трансатлантические данные и голосовые телекоммуникации. Кажется кто-то в Британии послушался и менее чем через 12 месяцев власти арестовали всех троих хакеров.


Пад знал, что утверждения были вымышлены. Он бывал внутри машины VAX в погодном центре по ночам, но он никогда не трогал их Cray. Он никогда не делал ничего, замедляющего машину. Ни кракерских программ, ни сканеров, ничего, что могло привести к задержке, описанной в сообщении. Даже если бы всё было именно так, он с трудом мог поверить, что победа западного союза в Войне в Заливе зависела от одного компьютера в Беркшире.
Все это наводило на вопрос: почему медиа запустили эту историю сейчас, после оправдания Ванди, но до его и Гэндальфа приговора? Перебродивший виноград, возможно? (скорее всего эта фраза какая-то идиома. прим. перев.)
Журналисты и телеведущие по всей Британии обсуждали вердикт Ванди и законность применения хакерской склонности в качестве защиты. Некоторые убежденные компьютерные владельцы взваливали на хакеров всю ответственность за безопасность своих систем. Другие призывали к смягчению хакерских законов. Таймс отразили эти взгляды, объявив в передовой статье: "заядлый угонщик машин [хакерского возраста], конечно, уже получил бы справедливое возмездие. Оба преступления предполагают непочтение со стороны народа... Жюри присяжных возможно не смогли оценить серьезность этого вида преступления".
Дебаты текли дальше, изменялись и росли, и вышли за границы Британии. В Гонг-Конге Южный Китайский Утренний Пост спрашивал: "Cвидетельствует ли это дело о новом социальном феномене в незрелых и восприимчивых умах, подвергаемых длительным воздействием персональных компьютеров?" Газета описывала страх публики, что случай Ванди мог быть "зеленым светом для компьютерно-грамотных хулиганов по желанию грабить всемирные базы данных и взывать о безумии в случае поимки".
К 1 апреля 1991, ещё только через 2 недели после окончания слушания, Ванди уже имел свой собственный синдром, названный любезным Гвардианом его именем.
И пока Ванди, его мать и его команда адвокатов спокойно праздновали свою победу, медиа сообщили, что детективы Скотленд Ярда сочувствуют своему поражению, которое было значительно более серьезным, чем просто проигрышем в деле Ванди.


Отдел Компьютерных Преступлений был "реорганизован". Два опытных офицера были переведены из группы в 5 человек. По официальным данным сообщалось, что это нормальная для Скотленд Ярда процедура "ротации". Неофициально сообщалось, что случай Ванди был фиаско, тратой времени и денег, и разгром не может повториться ещё раз.
По мере приближения дня суда тьма сгущалась над Падом и Гэндальфом. Вердикт Ванди мог быть причиной празднования в компьютерном подполье, но он принёс мало радости другим двум хакерам 8lgm.
Для Пада и Гэндальфа, которые признали себя виновными, оправдание Ванди стало бедствием.
---
12 мая 1993, через 2 месяца после оправдания Ванди, Борис Кайслер стоял за трибуной перед Электроном, выступая по делу австралийских хакеров. Как только он начал говорить, тишина окутала Викторианский Окружной Суд.
Это был высокий человек в традиционной черной мантии, колеблющейся по мере того как он решительно жестикулировал, с громким голосом и властными манерами. Мастерский шоумен, он знал как играть с аудиторией журналистов, сидящих перед ним в зале суда.
Электрон сидел на скамье подсудимых, он уже объявил признание по 14 пунктам по соглашению с офисом DPP. В своей типичной манере Кайслер сделал вступление перед длительным процессом чтения приговора судебным клерком. На каждом пункте клерк останавливался и спрашивал, признает ли Электрон себя виновным. Это были скорее утверждения, чем вопросы.
Формально признание уже было сделано, теперь оставалось только устное подтверждение. Электрон задавался вопросом: отправят ли его в тюрьму? Не смотря на лоббирование адвокатов, офис DPP отказал в своей рекомендации. Самое лучшее, что получилось у адвокатов Электрона - сделать его свидетелем короны, чтобы надеяться хоть на какую-то возможность избежать тюрьмы.
Электрон нервно играл со свадебным кольцом своего отца, которое носил на правой руке. После смерти отца сестра Электрона начала уносить вещи из семейного дома. Электрон мало волновался об этом, его заботили только две вещи: это кольцо и некоторые картины отца.


Кайслер вызывал горстку свидетелей защиты. Бабка Электрона из Квинсленда. Друг семьи, которая возила Электрона в больницу в день смерти отца. Психиатр Электрона, выдающийся Лестер Валтон. Валтон тонко прояснил различие между двумя возможностями: тюрьмой, которая конечно травмирует уже душевно неустойчивого молодого человека, и свободой, которая предлагала Электрону хорошой шанс начать нормальную жизнь.
Когда Кайслер начал заключительную речь защиты перед вынесенитем приговора, Электрон услышал скрип авторучек журналистов, делающих поспешные пометки. Он хотел посмотреть на них, но также не хотел, чтобы судья увидел его "конский хвостик", тщательно подвернутый под аккуратно отутюженную белую рубашку.
"Ваша Честь", Кайслер поглядел назад по направлению к судебным репортерам, "мой клиент жил в искусственном мире электронных импульсов."
Скрип, скрежет. Электрон мог почти за пол секунды предсказать, когда карандаши и ручки журналистов начнут двигаться в бурном темпе. Накаты баса Бориса были расставлены в стиле ведущего новостей по ТВ.
Кайслер сказал, что его клиент был увлечен компьютером так же, как алкоголик бредит бутылкой. Ещё скрип. Этот клиент, гремел Кайслер, никогда не стремился повредить системы или захватить деньги и сделать прибыль. Он был злонамерен меньше всего, он просто играл в игру.
"Я думаю", заключил адвокат Электрона неистово, но достаточно медленно, чтобы каждый журналист успел записать, "что его следует называть маленьким Джеком Хорнером, который показывает вверх свой большой палец и говорит 'Какой же я хороший парень!'"
Наступила тишина. Судья удалился, чтобы взвесить все за и против: обстановку в семье Электрона, решение быть свидетелем, его правонарушения - всё, включая то, что Электрон дал 9 страниц писменных показаний против Феникса.
За месяц до прибытия на слушание в суд Электрон размышлял о том, как он мог бы бороться. Некоторые обвинения были сомнительны.
В одном случае он обвинялся в нелегальном доступе к общественной информации через общественный аккаунт.


Он получил доступ к анонимному FTP серверу в Университете Хельсинки, чтобы скопировать информацию о DES. Его первая точка входа проходила через взломанный аккаунт Мельбурнского Университета.
Борись с этим обвинением, говорил ему адвокат, и со многими другими. DPP был рад добавить новый пункт к обвинению. Но все же Электрон рассудил, что некоторые свидетели короны не будут подвергаться перекрестному допросу.
Когда репортеры из Австралии и зарубежья звонили директору НАСА за комментарием об отключении сети, вызванном хакером, агентство отвечало, что ему ничего об этом не известно. Cеть НАСА не отключалась. Представитель уверял медиа, что НАСА озадачено сообщением. В конце концов, утверждение Шэрон Бескенис уже не казалось таким пуленепробиваемым. Тем более, что она даже не была работником НАСА, только подрядчиком из Lockheed.
Во время месячного ожидания у Электрона появилась неприятность, зародившаяся в зале суда исполнением детской рифмы. Когда он звонил друзьям, они начинали беседу словами: "О, это маленький Джек Хорнер?"
Они все видели ночные новости, показ Кайслера и его клиента. Покидая суд, Кайслер казался серьезным, в то время как Электрон, носивший очки в стиле Джона Леннона с темными линзами и тщательно забранные в конский хвостик кудряшки, пробовал улыбаться в камеру. Но его маленькие веснушки исчезли в свете камеры, поэтому черные круглые очки, казалось, почти плавали по ярко-белому лицу.
Неделю спустя после признания вины Электроном в Австралии, Пад и Гэндальф в последний раз сидели рядом на скамье подсудимых.
С 20 мая 1993-го, втечение двух с половиной дней, два хакера слушали защиту своих адвокатов. Да, наши клиенты взламывали компьютеры, говорили они судье, но нарушения не были столь серьезны, как их хотело представить обвинение. Адвокаты усиленно боролись за то, чтобы не помещать Пада и Гэндальфа в тюрьму.
Часть слушания шла в неблагоприятной для хакеров обстановке, но не только из-за возникшего предчувствия неизбежного судебного решения.


Проблема была в том, что Гэндальф и Пад все время смеялись, и этот смех посреди слушания выглядел не слишком хорошо. Часами cидя рядом с Гэндальфом, пока адвокаты с обоих сторон бились за технические аспекты компьютерного хакинга, на изучение которых хакеры 8lgm потратили годы, Пад не мог не делать этого. Пад только бросал быстрый боковой взгляд в сторону Гэндальфа и тут же обнаруживал, что с трудом сдерживает смех. Глубокая непочтительность к властям была написана на всем лице Гэндальфа.
Судья Харрис мог отправить их в тюрьму, но он все равно бы не понял причины смеха. Как и стая адвокатов, толпящихся перед ним, судья был и всегда будет вне общего понимания. Никто из них не мог сказать, что судья собирается сделать с двумя хакерами. Ни один из них даже не мог понять, чем был хакинг на самом деле - острые ощущения в достижении карьеры или использование остроумия, чтобы перехитрить так называемых экспертов; удовольствие от проникновения в желаемую машину и знание, что она наконец ваша; глубокие антиучрежденческие настроения; и дух международного хакинг-сообщества на Альтос.
Адвокаты могли разговаривать об этом, могли представлять судье экспертов и психологические отчеты, но никто из них не мог даже постичь хакинг, потому что они никогда не экспериментировали с ним. Весь зал суда был вне общего понимания и Пад и Гэндальф смотрели со скамьи подсудимых, как если бы смотрели из-за непрозрачного стекла в комнате для наблюдений.
Самым большим беспокойством для Пада было третье обвинение, в котором обвинялся он один. На слушании о своем прошении он признался в повреждении систем, принадлежавших в 1990-м Центральному Лондонскому Политеху. Он не повреждал системы, скажем, стирая файлы, но с другой стороны утверждали, что ущерб составил около 250000 фунтов.
Хакер был уверен, что политех не мог потратить такой суммы. У него были разумные предположения сколько могли бы стоить работы по поиску и удалению следов его вторжения. Но если обвинитель сможет убедить судью принять эти требования, хакер мог расчитывать на длительное тюремное заключение.


Пад все время размышлял о возможности сесть в тюрьму. Адвокат предупредил его, что есть значительная вероятность того, что хакеры 8lgm могут туда отправиться. После дела Ванди общественный прессинг по поводу 'правильности' или 'неправильности' решения жюри был огромным. Полиция назвала оправдание Ванди "лицензией на хакинг" и Таймс подхватило это утверждение.
Пад подумал, что возможно если бы он и Гэндальф не признали себя виновными рядом с Ванди, они были бы оправданы. Но Пад никогда бы не пошел на общественное оскорбление, как это сделал Ванди, доказывая свою "наркоманскую увлеченность компьютерами". Казалось, медиа хотели нарисовать хакеров слабыми, социально неустойчивыми гикнутыми гениями, и адвокаты Ванди в значительной степени подыграли им. Пад не возражал, чтобы его называли высокоинтеллектуальным, но не гикнутым. У него была своя девушка. Он выезжал потанцевать с друзьями на процветающую сцену альтернативной манчестерской музыки. Он занимался спортом. Застенчивый - да. Выродок - нет.
Мог ли хакинг стать случайным наркоманским увлечением Пада? Да, хотя он никогда не верил в это. Полностью очарован? Возможно. Страдал ли от этой навязчивой идеи? Может быть. Но наркоманское увлечение? Нет, он так не думал. Между тем, кто знает наверняка, убережет ли накроманское увлечение в виде защиты от тюрьмы?
Откуда точно появилась сумма в четверть миллиона фунтов оставалось для Пада загадкой. Полиция сказала ему это только как факт, но это не остановило его стрессовые переживания о том, как судья отнесётся к вопросу.
Казалось, единственным хорошим ответом могло бы стать независимое техническое заключение. По запросу адвокатов Пада и Гэндальфа, доктор Питер Миллз из Манчестерского Университета исследовал большое количество технических улик, представленных в бумагах обвинителя. В независимом отчете объемом более 23 страниц эксперт утверждал, что хакеры нанесли меньше ущерба, чем предполагал обвинитель. Вдобавок поверенный Пада попросил доктора Миллза рассмотреть в отдельном отчете свидетельства, по которым обвинитель заявлял о больших повреждениях.


Доктор Миллз заявил, что один из полицейских экспертов, работник Бритиш Телеком, сказал, что компания Digital порекомендовала полное восстановление системы по возможности в ближайшие сроки и за значительную плату. Однако, эксперт ВТ не настаивал, что затраты составляли 250 000 фунтов и не упоминал, что затраты даже приблизительно составляли требуемую сумму.
Доктор Миллз пришёл к выводу, что нет улик, на основании которых можно было бы требовать штраф в четверть милиона фунтов. Не только это, но и любая основанная на уликах причина, по которой обвинитель требовал выплат, выглядела нелепой.
В отдельном отчете Доктор Миллз заявил, что:
1) Заинтересованная машина была VAX 6320. Это весьма мощная "мэйнфрейм" система, которая может обслуживать несколько сотен пользователей.
2) Полный дамп файлов занимает 6 кассет, однако поскольку тип носителя не оговаривается, нет реальной возможности говорить о размере файловой системы. Вместимость одной кассеты может варьироваться от 0,2 до 2,5 гигабайт.
3) Машина бездействовала 3 дня.
Из этой краткой информации трудно оценить точные затраты на восстановление машины, однако смета могла бы выглядеть так:
1) Время, потраченное на восстановление системы - 10 человекодней за 300 фунтов в день; 3000 фунтов.
2) Потерянное время пользователей - 30 человекодней за 300 фунтов в день; 9000 фунтов.
Итого, по моему мнению вероятно затраты не превышают 12000 фунтов, и то это самая высокая оценка. И конечно, я не представляю за что можно было бы требовать 250 000 фунтов.
В конце концов Пад убедился, что требуемая сумма включала в себя не только повреждения. Это была цена обеспечения безопасности системы должным образом - цена полного восстановления системы. Казалось, что полиция пыталась повесить на него затраты на безопасность всей политехнической компьютерной сети и обозвать их ущербом. Пад решил, что политех даже никогда не тратил 250 000 фунтов.
Пад воспрял духом, но в то же время был сильно обозлен. Всё это время полиция угрожала ему огромным счетем за ущерб.


Он упал на кровать, размышляя об этом. И в конечном счете пришёл к выводу, что требование было возмутительно и не основано ни на одном клочке твердого доказательства.
Используя отчет доктора Миллза, адвокат Пада, Мухтар Хуссейн, заключил договор c обвинителем, который наконец смягчился и согласился уменьшить требование за ущерб до 15 000 фунтов. Для Пада это все еще было слишком много, но всё же намного меньше, чем 250 000 фунтов. Поэтому он не стал заглядываться в зубы даренному коню.
Судья Харрис одобрил пересмотренную оценку ущерба.
Обвинитель мог потерять опору в виде счета за ущерб, но он не отказывался от борьбы. Эти два хакера, говорил Джеймс Ричардсон, вломились примерно в 10 000 компьютерных систем по всему миру. Они были внутри сетей или машин по крайней мере 15 стран. Россия. Индия. Франция. Норвегия. Германия. США. Канада. Бельгия. Швеция. Италия. Тайвань. Сингапур. Исландия. Австралия. Список "целей" хакеров "можно читать как атлас", говорил суду Ричардсон.
Пад прослушал список. Он звучал почти верно. Неверными были только утверждения, что он или Гэндальф разрушили шведскую телефонную сеть, запустив в их пакетной сети сканнер х.25. Аварийный отказ вынудил шведского премьер-министра принести свои извинения по ТВ. Но в своем публичном заявлении министр не говорил, что причиной проблемы могли быть британские хакеры.
Пад не понимал о чем они говорили. Он ничего подобного не делал со шведской телефонной системой и, насколько он знал, Гэндальф тоже не был к этому причастен.
Кое-что еще звучало неправильно. Ричардсон сказал суду, что в итоге два хакера были ответствены за телефонный счет в 25 000, который пришел неподозревающим законным пользователям, и нанесли системе "ущерб", который очень консервативно был оценен в 123 000 фунтов.
Где были эти парни, получившие такие счета? Он просмотрел все свидетельства, но не увидел ни одного счета, который сайт оплатил за восстановление "повреждений", нанесенных хакерами.


Похоже их у полиции и обвинителя просто не было.
Наконец в пятницу 21 мая, после того как все улики были представлены, судья оставил суд, чтобы рассмотреть приговор. Когда через 15 минут он вернулся, Пад понял по его лицу, что судья собирается сделать. Для хакера его выражение означало: я собираюсь дать тебе всё, что должен был получить Ванди.
Судья Харрис отразил настроения Таймс, когда сказал двум обвиняемым: "Если бы ваша страсть в автомобилях была такой же, как в компьютерах, мы назвали бы ваше поведение преступным, и я не удержусь от аналогии, чтобы описать ваши действия как интелектуальные joyriding.
'Хакинг небезопасен. Сейчас компьютеры заняли центральную роль в наших жизнях. Некоторые люди, обеспечивающие черезвычайные сервисы, полностью зависят от этих компьютеров.'
Хакерам надо дать ясный сигнал, что компьютерные преступления "не будут и не должны допускаться", сказал судья, добавляя то, о чем он долго и мучительно думал перед заявлением. Он допускал, что никто из хакеров не намеревался причинять ущерб, но это не обязательно защищает общественные компьютерные системы и он противоречил бы общественному мнению, если бы не приговорил двух хакеров к тюремному заключению на 6 месяцев.
Судья Харрис сказал хакерам, что он выбрал решение о тюремном заключении, "чтобы оштрафовать вас за причинённые потери, и чтобы удержать других от совершения подобных проступков".
Значит, на их дело выпала роль показательного слушания, а не на дело Ванди. Пад представил как сейчас судебные офицеры поведут его и Гэндальфа к лифту заключенных за залом суда и вниз в тюремную камеру.
Менее чем через 2 недели после слушания Пада и Гэндальфа Электрон вернулся в Викторианский окружной суд, чтобы найти свою собственную судьбу.
3 июня 1993, сидя на скамье подсудимых, он ощущал оцепенение. Электрон думал, что переносил стресс достаточно хорошо, но во время чтения приговора на него неожиданно напала паника. Он оглядел зал, но не увидел ни Феникса, ни Нома.
Когда Судья Энтони Смит подводил итог обвинениям, показалось, что он был специально заинтересован в пункте №13 - в обвинении за Zardoz.


После недолгого чтения, судья сказал: "По-моему решение о тюремном заключении соответствует каждому из пунктов №12, 13 и 14". Они с Фениксом были "сознательно заинтересованы" по этим другим пунктам, включая НАСА, ЛЛНЛ и CSIRO. Электрон оглядел зал суда. Люди повернулись и посмотрели на него. Их глаза говорили: "Ты отправишься в тюрьму".
"Я имею представление, что ввиду серьезности этих нарушений, решение о заключении соответствует каждому из них", заметил Судья Смит, "и я согласен с мнением, что необходимо продемонстрировать, что общество не допустит этот тип нарушения."
"Сегодня наше общество ... все больше и больше ... зависит от использования компьютерных технологий. Поведение того вида, какое вы продемонстрировали, угрожает полноценности этих технологий ... И в видении суда ... вынести то решение, которое бы отражало серьезность этого вида преступления."
"По каждому пункту 12, 13 и 14 вы приговариваетесь к тюремному заключению на срок в 6 месяцев ... по каждому ... паралелльно."
Судья остановился, затем продолжил: "И ... в соответствии с законным порядком я объявляю, что вы будете немедленно выпущены после предоставления залога ... в размере $500 ... От вас не будут требовать отбывания всего срока наложенного заключения, если втечение 6 месяцев вы будете иметь хорошее поведение." Затем он приговорил Электрона к 300 часам общественной службы и принудительному психиатрическому лечению.
Электрон вздохнул с облегчением.
Подчеркивая смягчающие обстоятельства, которые вели к приостановке срока тюремного заключения, Судья Смит описал, что Электрон как наркоман был увлечен своим компьютером "почти так же, как алкоголик становится зависим от бутылки". Возможно на слушании приговора Борис Кайслер использовал эту аналогию специально для журналистов, но судья очевидно колебался в своих взглядах.
Когда объявили перерыв, Электрон покинул скамью подсудимых и обменялся со своим адвокатом рукопожатием.


Теперь, спустя 3 года он был почти свободен от судебных проблем. Оставалась только одна причина, по которой он мог вернуться в суд.
Если бы Феникс решил бороться по полной программе, DPP заставил бы Электрона свидетельствовать против него. Это была бы уродливая сцена.
К тому времени, когда Пад и Гэндальф прибыли в тюрьму Киркхам на северо-западном побережье Англии около Престона, заключенные уже всё знали о них. Они приветствовали хакеров по имени. Они слышали заявления свидетелей, особенно о взломе Гэндальфа в НАСА, закончившемся снятием их шаттла со влёта. Некоторые ТВ репортеры тонко иронизировали - "сегодня, когда два хакера сядут," состоится старт космического шаттла.
Киркхам был намного лучше Брикстона, в котором хакеры провели первые дни заключения, ожидая перевода. Брикстон полностью отражал представления Пада о том, какой должна быть тюрьма: с этажами отдельных камер, открытых к центру, и заключенными, которым позволяют выйти из камер только на время прогулки во дворе. Это было место, где жили отъявленные преступники. К счастью, Пада и Гэндальфа разместили в одной камере.
Через 10 дней Пада и Гэндальфа выпустили из Брикстона. Им надели наручники и посадили в автобус, отправлявшийся к ветренному западному побережью.
Во время поездки Пад задержал взгляд на свей руке, закованной в блестящую сталь с рукой Гэндальфа, затем он снова посмотрел на своего товарища-хакера. Короткая усмешка и теперь его друг уже сам на грани смеха. Пад боролся с собой. Он попытался расслабить мускулы на лице, чтобы остановить смех.
Тюрьма легкого содержания на 632 заключенных, которой был Киркхам, выглядела как база из "Звездных Войн 2" с большим количеством автономных построек по всей территории. Там не было настоящих стен, только небольшой проволочный забор, за которым, как вскоре заметил Пад, стали подпрыгивать заключенные, наблюдавшие за прибытием новичков.
Киркхам был довольно хорош для тюрьмы. Там был водоем с утками, боулинг, мини кинотеатр, где по вечерам показывали фильмы, 8 платных телефонов, футбольное поле, павильон для крикета и, что лучше всего, множество полей.


Заключеные могли принимать визиты в полдень между 1:10 и 3:40 в будние дни или в выходные.
Удача улыбалась двум хакерам. Им дали один и тот же билет и, раз никто из других заключенных не возражал, они стали сокамерниками. Так как их приговорили в мае, они должны были отбывать свое заключение летом. И если они покажут "хорошее поведение" и не нарвутся на неприятности с другими заключенными, их отпустят через 3 месяца.
Как в любой другой тюрьме, заключенные в Киркхаме содержались все вместе и никогда не оставались наедине. Главным образом заключенные хотели знать за что вы сели и, особенно, были ли вы осуждены за изнасилование. Они не любили насильников и Пад слышал о том, как кучка заключенных Киркхама пыталась повесить одного парня на дереве по подозрению, что он был насильником. Только заключенный не был осужден ни за что-либо подобное изнасилованию. Он просто не хотел платить налоги.
К счастью для Пада и Гэндальфа, все в Киркхаме знали почему они здесь. Однажды вечером в конце их первой недели они вернулись в свою камеру и обнаружили надпись над дверью. Там говорилось, `NASA HQ' ("Штабквартира НАСА" перев. :)
Другие заключенные понимали чем был хакинг и у них были самые разнообразные идеи как на этом можно заработать. Большинство заключенных в Киркхаме сидели за мелкое воровство, мошенничество с кредитными картами и другие мелкие преступления. Также там были фрикеры, которые прибыли в один день с Падом и Гэндальфом. Их посадили на 8 месяцев - вдвое дольше, чем хакеров 8lgm, и Пад догадывался какое сообщение это несло в подполье.
Несмотря на их усилия, двое из 8lgm не соответствовали тюремной почве. Другие заключенные тратили свободное время по вечерам на стрельбу по водоему или принятие наркотиков (лекарств? перев.) В спальне вниз по холлу Гэндальф растягивался на своей кровати, изучая книгу по внутренностям VMS. Пад читал компьютерный журнал и слушал индийскую музыку - часто свою кассету "Дети в Тайланде". Пародируя тюремное кино, два хакера отмечали дни, проведённые в тюрьме, черточками на стене своей спальни - четыре линии, затем пересекающая диагональная линия.


На стенах они также рисовали и другие вещи.
Длинные солнечные летние дни сменяли друг друга по мере того, как Пад и Гэндальф вовлекались в ритм тюрьмы. Утреняя проверка в 8:30, убедиться, что никто из заключенных не сбежал. На завтрак: бобы, бекон, яйца, тост и сосиска. Прогулка по оранжереям, куда двух хакеров отправляли на работу.
Работа была не тяжелой. Рытье в горшках. Пропалывание грядок с салатом, поливание зеленых перцев и высаживание рассады от помидоров. Когда поздним утром оранжереи становились слишком горячими, Пад и Гэндальф выходили наружу подышать воздухом. Они часто болтали о девчонках, рассказывали мальчишеские шутки про женщин и иногда обсуждали своих подружек более серьезно. Когда жара спадала, они садились напротив оранжереи.
После ланча, когда кончалась работа в оранжерее, Пад и Гэндальф иногда прогуливались по полям, окружавшим тюрьму. Сначала футбольное поле, затем загоны с коровами.
Пад был симпатичным товарищем, во многом из-за своего простого стиля и свободного чувства юмора. Но симпатизировать ему не тоже самое что знать его, и часто юмор не позволял глубже исследовать его индивидуальность. Но Гэндальф знал его, понимал его. Всё в Гэндальфе было так просто. Во время длинных солнечных прогулок беседа текла легко, как солнечные лучи сквозь траву.
Когда они бродили по полям, Пад часто одевал свой х/б жакет. В основном одежда, предлагавшаяся заключенным, была серо-синей, но Пад обожал этот великолепный, клёвый х/б жакет, который он носил все время.
Часами прогуливаясь по периметру тюремных земель, Пад замечал как легко было бы сбежать, но кажется это не имело смысла. Он понимал, что полиция быстро его поймает и посадит обратно. И в результате надо будет отсидеть еще один срок.
Один раз в неделю Пада посещали родители, но несколько драгоценных часов визита скорее были больше нужны его родителям, чем ему. Он уверял их, что все хорошо, затем они смотрели ему в лицо и видели, что это правда, и переставали беспокоиться так сильно. Они приносили ему новости из дома, включая то, что полиция вернула всё его компьютерное оборудование.


Офицер спросил мать Пада как у него дела в тюрьме. "Довольно неплохо", ответила она ему. "Заключенные не настолько плохи, как он думал". Лицо офицера разочаровано хмурилось. Похоже он ожидал услышать, что Пад страдает.
Почти 3 месяца спустя, Пад и Гэндальф вышли на свободу загорелые от прогулок по лугам.
---
Случайный свидетель, оказавшийся в зале суда, мог почти ощущать натянутость отношений между отцом и матерью Феникса. Они не сидели рядом, но это не смягчало тихую враждебность, которая как пар просачивалась сквозь воздух. Разведенные родители Феникса были абсолютным контрастом родителям Нома, старшей пары пригородных жителей, которые были давно женаты.
В среду 25 августа 1993 Феникс и Ном признали себя виновными по 15 и 2 пунктам соответственно. Суммарный вес свидетельств обвинителя, риск и стоимость полной борьбы и необходимость сохранить свои жизни, толкнула их на этот шаг. Электрону не надо было приходить в суд для дачи показаний.
На слушании, которое перешло и на следующий день, адвокат Феникса Дайсон Хор-Ласи потратил много времени, делая грязный набросок развода родителей клиента, пытаясь извлечь из этого выгоду. Сказать, что уход Феникса в компьютеры стал результатом ожесточенного развода родителей, было самой лучшей возможностью оградить его от тюрьмы. Самое важное, защита представила Феникса как молодого человека, отклонившегося от правильного пути в жизни, но теперь вернувшегося на верный путь в связи с устройством на работу и обретением новой жизни.
DPP жестко выступил против Феникса. Казалось, они ужасно хотели упечь его за решётку и они всячески обрисовывали Феникса как высокомерного хвастуна. Суд прослушал записи звонков Феникса компьютерному гуру Эдварду Дехарту из Команды Черезвычайных Компьютерных Инцидентов в Университете Карнеги-Меллона, в которых он хвастал промахами в защите. Феникс рассказал Дехарту как он проник в его компьютер и провел его шаг за шагом через весь баг `passwd -f'. По иронии, это Электрон обнаружил эту дыру в безопасности и рассказал о ней Фениксу - об этом факте Феникс не упоминал Дехарту.


Шеф Отдела Компьютерных Преступлений Южного Региона АФП, детектив сержант Кен Дэй, был в суде в этот день. Он ни в коем случае не собирался пропустить представление. Тот же случайный свидетель, заметивший напряженность между родителями Феникса, мог также почувствовать затаенную враждебность между Дэем и Фениксом, которая похоже не существовала между Дэем и любым другим хакером The Realm.
Похоже Дэй остро ненавидел Феникса. Всеми наблюдаемое чувство было взаимно. Хладнокровный профессионал, Дэй никогда бы не выразил ненависть на публике - это был не его стиль. Его ненависть только намекалась в плотно стянутых мускулах на непроницаемом лице.
6 октября 1993 Феникс и Ном сидели рядом на скамье подсудимых. Со строгим выражением судья Смит начал подводить итог обвинениям обоих хакеров. Под конец судья оставил свой самый резкий упрек для Феникса.
"Ничто ... в вашем поведении не может восхитить и каждое сомнение в этом должно быть резко осуждено. Вы указали слабости в системах некоторым системным администраторам... но это больше показывает высокомерие и демонстрирует, что вы больше думали о своём превосходстве, чем об акте альтруизма с вашей стороны."
"Вы... хвастались тем, что сделали и что собирались сделать ... Ваше поведение показывает ... высокомерие с вашей стороны, открытый вызов и намерение сломать систему. Вы принесли хаос в различные системы."
Хотя во время речи судья отражал свои взгляды, он агонизировал в своем решении под поверхностью. Он пытался сбалансировать то, что он видел как попытку сдерживания других от таких шагов, поскольку это было показательное слушание, и индивидуальные аспекты дела. Наконец, снова и снова просматривая аргументы, он принял решение.
"Без сомнения, какая-то часть нашего общества расценила бы решение о тюремном заключении более, чем соответствующим. Я разделяю этот взгляд. Но, учитывая множество аргументов... Я решил, что в немедленном тюремном заключении нет необходимости."
Облегчение отразилось на лицах друзей и родственников хакера, когда судья приговорил Феникса к 500 часам общественной службы и испытательному сроку втечение 2 лет, и назначал ему выплату штрафа в $1000.Ному он дал 200 часов, $500 и 6-месячный испытательный срок.
Когда Феникс покидал зал суда, к нему подошел высокий тощий молодой человек.
"Поздравляю", сказал незнакомец, его длинные волосы спадали на плечи.
"Спасибо", ответил Феникс, разыскивая в памяти лицо юноши, который не мог быть старше него. "Я знаю тебя?"
"В некотором роде", ответил незнакомец. "Я Мендакс. Я собираюсь сделать то, что ты сделал, но намного хуже."

International subversives

All around

an eerie sound

-- from `Maralinga', on 10, 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1 by Midnight Oil

Главный Подозреваемый (Prime Suspect) позвонил Мендаксу, предлагая приключение. Он обнаружил странную систему под названием NMELH1 и теперь пришло время исследовать её. Он прочитал номера диал-апа в списке с телефонными номерами модемов из другой хакнутой системы.

Мендакс смотрел на бумажные отходы в руках, размышляя об имени компьютерной системы.

"N" означает Nothern Telecom - это канадская компания с ежегодными продажами в $8 млрд. NorTel, как известна эта компания, занималась продажей высокосложных коммутаторов и другого телефонного оборудования в некоторые крупнейшие телефонные компании в мире. "Melly" несомненно относится к тому факту, что система находится в Мельбурне. Что касается "H-1", ну, это мог предположить каждый, но Мендакс подумал, что это "host-1" - означает компьютерный сайт номер 1.

Главный Подозреваемый подогревал интерес Мендакса. Мендакс потратил множество часов, экспериментируя с командами внутри компьютеров, которые контролировали телефонные сети. В конце концов, эти набеги были только догадки - изучение методом проб и ошибок при значительном риске быть обнаруженным. В отличие от ошибки в одном компьютере, неправильная команда внутри телефонной сети в центре Сиднея или Мельбурна могла обрушить целый префикс - 10000 или больше телефонных линий - и принести опустошительный хаос.

Это было именно то, на что International Subversives не хотели нарваться. Три хакера: Мендакс, Главный Подозреваемый и Трэкс видели что произошло со знаменитыми членами компьютерного подполья в Англии и Австралии. У хакеров IS было 3 очень хороших причины действовать тихо.

Феникс, Ном и Электрон.

Но, подумал Мендакс, что если, прочитав техническую документацию производителя, ты сможешь узнать как манипулировать телефонной сетью в миллион долларов? Насколько высок шанс, что эти документы, которые не были доступны широкой публике, хранятся внутри компьютерной сети NorTel?

Еще лучше, если ты сможешь найти NorTel'овские оригинальные исходники - программное обеспечение, спроектированное для контроля специфических телефонных коммутаторов, вроде модели DMS-100. Этот код мог находиться в компьютере, связанном со всемирной сетью NorTel. Обладая доступом, хакер мог вставить туда свой черный ход (скрытую компьютерную уязвимость) до того, как компания разошлет программное обеспечение своим клиентам.
Обладая хорошим техническим знанием о работе оборудования NorTel и черным ходом, установленным в каждой копии программного обеспечения, можно контролировать каждый новый телефонный коммутатор DMS NorTel, установленный от Бостона до Бахрейна. Вот это власть! Мендакс подумал: что если ты сможешь отключить 10 000 телефонов в Рио-де-Жанейро или однажды утром подарить 5 000 ньюйоркцам халявные звонки, или прослушать частную телефонную беседу в Брисбэйне. Мир телекоммуникаций стал бы твоим царством.
Как и их предшественники, три хакера IS начинали с мельбурнской ББС-сцены. Приблизительно в 1988-м Мендакс встретил Трэкса на "Electric Dreams" и немного позже Главного Подозреваемого на "Megaworks", где он использовал ник Control Reset. Когда он установил свою собственную ББС у себя дома в Текома, холмистом пригороде настолько далеком от Мельбурна, что тот отчасти был в лесу, он всякий раз приглашал обоих хакеров посетить "A Cute Paranoia", когда оказывался с ними на одной линии.
Посещение ББС Мендакса удовлетворило обоих хакеров. Она понравилась им тем, что она была более личной, чем другие ББС. В конечном счете они обменялись номерами телефонов, но только чтобы разговаривать модем-модем. Втечение месяца они звонили друг дргугу и общались через компьютер, никогда не слыша настоящих голосов друг друга. Наконец, в конце 1990-го 19-летний Мендакс позвонил 24-летнему Трэксу для голосовой беседы. В начале 1991-го Мендакс и 17-летний Главный Подозреваемый также стали разговаривать по телефону.
Казалось, Трэкс был слегка эксцентричным и возможно перенес какую-то душевную травму.


Он отказывался поехать в город и однажды сослался на то, что находился под наблюдением психиатра. Но обычно Мендакс говорил себе, что наиболее интересные люди всегда немного необычны и Трэкс как раз был таким.
Мендакс и Трэкс обнаружили, что у них много общего. Оба вышли из бедных, но образованных семей, и оба жили на окраинах предместья. Однако у них было очень разное детство.
Родители Трэкса эммигрировали в Австралию из Европы. Его отец, отставной компьютерный техник, и мать говорили с немецким акцентом. Отец Трэкса был главой домашнего хозяйства и Трэкс был единственным сыном.
Напротив, к 15 годам Мендакс уже жил в дюжине различных мест, включая Перт, Магнитный Остров, Брисбэйн, Таунсвилл, Сидней, Аделаида Хиллс и веренице прибрежных городков на севере Нового Южного Уэллса и Западной Австралии. В 15 лет он был зарегистрирован по крайней мере в стольких же различных школах.
Его мать в 17 лет уехала из своего дома в Квинсленде, после того как накопила достаточно денег от продажи своих картин, чтобы купить мотоцикл, палатку и карту дорог Австралии. Помахав на прощанье своим ошеломленным родителям (оба академики) она прибыла в Сидней и присоединилась к процветающему антикультурному сообществу. Она стала работать актером и впала в любовь к одному непослушному молодому человеку, которого она встретила на анти-вьетнамской демонстрации.
Через год после рождения Мендакса отношения его матери с отцом закончились. Когда Мендаксу исполнилось 2, она вышла за своего товарища-актера. После этого последовали многолетние переезды из города в город, по мере того как его родители исследовали левую богемную субкультуру 70-х. С самого детства Мендакс был окружен актерами. Его отчим ставил пьесы, а мать делала макияж, костюмы и дизайн.
Однажды ночью в Аделаиде, когда Медаксу было 4, мать и её друг вернулись с митинга антиядерных протестантов. Друг утверждал, что у него есть научное доказательство, что Британия проводила наземные ядерные испытания в Маралинге, пустынной области на северо-западе Южной Австралии.


В 1984- м Королевская Комиссия подтвердила, что между 1953 и 1963 британское правительство испытывало ядерные бомбы в этом районе, вынудив более 5 000 аборигенов переместиться с их родных земель. В декабре 1993-го, после лет молчания, британское правительство согласилось выплатить 20 млн. фунтов на очистку более чем 200 кв. км. загрязненных земель. Пока же в 1970-х правительство все еще опровергало то, что произошло в Маралинге.
Когда мать и её друг ехали по пригороду Аделаиды, неся доказательства трагедии в Маралинге, они заметили, что их преследует машина без опознавательных знаков. Они пробовали обрезать хвост, но безуспешно. Встревоженный друг сказал, что должен передать данные журналистам в Аделаиде до того, как полиция их остановит. Мать Мендакса быстро остановилась в переулке и друг выпрыгнул из машины. Она поехала дальше, беря полицейский хвост на себя.
Скоро её остановила полиция, обыскала машину и потребовала рассказать куда ушёл её друг и что должно произойти на встрече. Когда она отказалась отвечать, один офицер сказал ей: "У вас 2-хлетний ребенок. Я думаю, леди, вам следует выйти из политики. Иначе вы станете непригодной матерью".
Несколькими днями позже покрытый ссадинами друг показался в доме матери Мендакса. Он сказал, что полиция избила его. "Я ухожу из политики", заявил он.
Однако она и её муж продолжали играть в театре. Молодой Мендакс никогда не мечтал о том, чтобы сбежать и присоединиться к цирку - он все время жил жизнью странствующего менестреля. Но хотя директор театра и был хорошим отчимом, он был алкоголиком. Незадолго до 9 дня рождения Мендакса, его родители разошлись и затем развелись.
Затем мать Мендакса стала водить бурные отношения с музыкантом-любителем. Мендакс сильно боялся человека, который, по его мнению, был психопатом. У него в бумажнике было 5 различных удостоверений личности. Все они были сфабрикованы вплоть до страны, в которой он родился. Когда отношения закончились, снова начался устойчивый образ жизни в переездах по сельской местности, но теперь путешествие отличалось от раннее счастливой одиссеи.


В этот раз Мендакс и его семья бежали от физической угрозы. Наконец, Мендакс и его семья под чужими именами остановились в предместьях Мельбурна.
В 17 Мендакс убежал из дома, потому что получил предупреждение о готовящемся рейде. Мендакс стер свои диски, сжег распечатки и ушел. Неделю спустя Викторианский CIB обыскал его комнату, но ничего не нашел. Он женился на подруге, интеллектуальной, но замкнутой и эмоционально неустойчивой 17-летней девушке, с которой он встретился по программе одаренных детей. Годом позже у них появился ребёнок.
В компьютерном сообществе Мендакс нашёл много друзей. Он считал Трэкса хорошим собеседником и они часто проводили до 5 часов на одной телефонной линии. С Главным Подозреваемым наоборот было трудно работать по телефону.
Казалось, тихий и замкнутый Главный Подозреваемый старался всегда убежать от разговора, спустя 5 минут после начала. Мендакс сам был застенчив, поэтому их разговоры прерывались продолжительными паузами. Не то чтобы Мендаксу не нравился Главный Подозреваемый, наоборот. Ко времени, когда в середине 1991-го три хакера встретились в доме Трэкса лично, он решил, что Главный Подозреваемый более чем хорошее звено в дружной цепи IS. Мендакс считал его своим другом.
Главный Подозреваемый был "золотым" мальчиком. Он хорошо проучился 12 лет в школе и готовился поступить в университет. В его школе считали, что её ученики всегда смогут поступить по-крайней мере в TAFE - профессионально-технический колледж. Университет был целью. Любой ученик, проваливший вступительные экзамены, вызывался на ковер к директору, словно за плохой проступок.
Семья Главного Подозреваемого не отражала респектабельный портрет школы. Его отец, фармацевт, и его мать, медсестра, находились в разгаре жёсткого развода, как раз тогда, когда у его отца подтвердили диагноз рака. В этой ожесточенной, антагонической обстановке 8-летний Главный Подозреваемый был представлен отцу в клинике только на короткое прощание.
На протяжении всего детства и юности мать Главного Подозреваемого сохраняла жесткость и злость в отношении жизни и особенно её бедной финансовой стороны.


Когда Главному Подозреваемому было 8, его 17-летняя старшая сестра убежала из дома, переехала в Перт и отказалась разговаривать с матерью. Иногда Главный Подозреваемый чувствовал, что от него хотели, чтобы он был и ребенком и взрослым одновременно. Всё это заставляло его быстрее расти в одних вопросах и оставаться ребенком в других.
Главный Подозреваемый отвечал на гнев вокруг него, закрываясь в своей комнате. Когда в 13 лет он купил свой первый компьютер Apple 2e, то обнаружил, что общаться с ним легче, чем с кем-либо из родственников. Школьные компьютеры мало интересовали его, потому что они не были соединены с внешним миром. После того как он узнал про ББС в новостях Сообщества Пользователей Apple 2e, он накопил денег на модем и вскоре начал соединяться с различными ББСками.
Однако, школа давала мятежнику возможность и он анонимно проводил обширные кампании. Многие учителя подозревали тихого мальчика и его изредка ловили. Природа дала Главному Подозреваемому черезвычайно невинное лицо. Он был высоким и стройным, с коричневыми вьющимися волосами. И его настоящий характер проявлялся только в короткой усмешке, которая иногда появлялась на детском лице. Учителя говорили его матери, что он был неуправляем, не смотря на его уровень интеллекта.
К 10 классу он стал серьёзным хакером и каждый свободный момент проводил за компьютером. Иногда он пропускал школу и часто получал взыскания за опоздания. Он обнаружил, что трудно сочинять оправдания, и иногда он говорил учителю правду. "Простите, я не выполнил задание в 2 000 слов, но прошлой ночью я был по колено в сети НАСА." Это заставляло учителя смеяться.
Он рассматривал девушек как нежелательное отвлечение от хакинга. Иногда, после того как он болтал с девушкой на вечеринке, его друзья спрашивали позже почему он не назначил ей свидание. Главный Подозреваемый пожимал плечами. Настоящая причина была в том, что он предпочитал добраться до своего домашнего компьютера, но ни с кем в школе он никогда не обсуждал свой хакинг, даже с Ментатом (Mentat).


Друг Форса и случайный посетитель The Realm, Ментат, был на два года старше Главного Подозреваемого и вообще не беспокоился о том, чтобы разговаривать с таким молодым хакером как Главный Подозреваемый. Молодой хакер не возражал. Он был счастлив держать свою хакерскую жизнь в секрете.
Ещё до того как схватили The Realm, Феникс однажды позвонил ему в 2 часа ночи, предлагая, чтобы он и Ном прибыли туда-то и затем-то. Разбуженная звонком мать Главного Подозреваемого стояла в дверном проеме спальни, выражая свой протест позволению его "друзьям" звонить так поздно ночью. С Фениксом, подгоняющим в одном ухе, и тараторящей матерью в другом, Главный Подозреваемый решил, что это плохая идея. Он сказал "нет спасибо" Фениксу и закрыл дверь перед матерью.
Однако, время от времени он разговаривал по телефону с Поверспайком. Ему нравились глубоко непочтительное отношение и хрюкающий смех старшего хакера. Главный Подозреваемый избегал говорить с другими людьми вне International Subversives, особенно когда он и Мендакс переместились в военные компьютеры.
Используя программу под названием Sycophant, написанную Мендаксом, хакеры IS проводили массированные атаки на войска США. Они разделяли Sycophant на 8 атакующих машин, часто используя университетские системы в местах наподобие Австралийского Национального Университета или Университета Техаса. Нацеливали 8 машин на мишень и открывали огонь. В течение 6 часов 8 машин нападали на тысячи компьютеров. Иногда хакеры сгребали до 100 000 аккаунтов за ночь.
Используя Sycophant, они по существу заставили кластер Unix машин в компьютерной сети нападать на весь Интернет.
И это было только начало. Они были в стольких многих сайтах, что часто не могли запомнить взламывали ли они тот или иной компьютер. Места, которые они могли назвать, звучали впечатляюще. Коммандный Штаб 7-ой группы ВВС США в Пентагоне. Стенфордский Исследовательский Институт в Калифорнии. Центр ВМС в Вирджинии. Корпорация Локхид-Мартин в Блю-Белл, Пенсильвания.


Космический полетный центр Годдарда. Моторолла Корп. в Иллинойсе. TRW Корп. в Ренондо Бич, Калифорния. Alcoa в Пттсбурге. Корп. Панасоник в Нью Джерси. Станция Подводных исследований ВМС США. Сименс-Никсдорф Корп. в Нью-Йорке. Лоуренс Ливерморская Национальная Лаборатория в Калифорнии. Bell Communications Research в Нью-Джерси. Xerox Palo Alto Research Center, Калифорния.
Когда хакеры IS достигли уровня знаний, которого не достигал ещё никто из The Realm, они поняли, что продвижение дальше несет значительный риск и начали полностью отходить от открытого австралийского хакинг сообщества. Вскоре они замкнули круг вокруг себя. Они разговаривали только друг с другом.
Падение хакеров The Realm не остановило хакеров следующего поколения. Они только переместились глубже в подполье.
Весной 1991-го Главный Подозреваемый и Мендакс начали гонку за получением root на компьютере Сетевого Информационного Центра (NIC) Департамента Обороны США - потенциально наиболее важном компьютере в Интернет.
Ночью, пока два хакера дружелюбно беседовали онлайн на компьютере Мельбурнского Университета, Главный Подозреваемый тихо работал на другом экране над захватом ns.nic.ddn.mil, системы Департамента Обороны США, близко связанной с NIC. Он предположил, что эта система и NIC могли "доверять" друг другу, и он мог бы использовать это доверие, чтобы пробраться в NIC. NIC владел всем.
NIC назначал доменные имена для всего Интернета - это имена, стоящие перед .com или .net в строке адреса. Также NIC контролировал внутреннюю военную сеть данных США, известную как MILNET.
Кроме того, NIC публикует стандарты коммуникационных протоколов. Эти технические спецификации, известные как RFC, описывают порядок связи одного компьютера в Интернете с другими. "Defense Data Network Security Bulletins" из Департамента Обороны США, эквивалент Консультациям CERT, тоже зародились в NIC.
Возможно, самым важным было то, что NIC контролировал сервис обратного look-up в Интернете (нахождение IP по доменному имени.


прим. перев.). Обычно для соединения с каким- нибудь сайтом вы набираете его имя - скажем, ariel.unimelb.edu.au из Мельбурнского Уиверситета. А компьютер сам конвертирует буквенное имя в числовой IP адрес - в данном случае 128.250.20.3. IP адрес необходим всем компьютерам в Интернет, чтобы пакеты данных достигли пункта назначения. И NIC определял каким образом компьютеры должны транслировать символьные имена в IP адреса и наоборот.
Если ты контролируешь NIC, ты обладаешь феноменальной властью. Ты можешь, например, заставить Австралию просто исчезнуть. Или можешь переключить её на Бразилию. Направляя все инет-адреса, заканчивающиеся на .au (предназначенные для сайтов в Австралии) в Бразилию, т.о. ты можешь вырезать австралийскую часть инета для всего мира и отправить весь австралийский инет-траффик в Бразилию. Изменив доменные имена, ты сможешь виртуально остановить поток информации между всеми странами в Интернет.
Эту власть можно подавить, только если набирать полный цифровой IP-адрес вместо символьного. Но немногие люди знают, что циферные IP эквивалентны их символьным адресам, и еще меньше людей фактически используют их.
Контроль над NIC-ом предлагал и другие выгоды. Получив контроль над NIC, можно получить виртуальный ключ в любой компьютер в Интернет, "доверяющий" другому. И многие машины доверяют по-крайней мере одной системе.
Всякий раз, когда один компьютер соединяется с другим по сети, обе машины проходят специальный процесс "рукопожатия". Получив входящий запрос, компьютер задаёт себе несколько вопросов. Имя входящей машины? Позволено ли этому имени соединяться со мной? В каких случаях я запрограммирован "доверять" этой машине?
Ответы на эти вопросы большей частью основаны на информации, предоставленной NIC. Всё это означает, что контролируя NIC, можно заставить любой компьютер в Сети "изображать" машину, которой доверяет компьютер, который ты хочешь взломать. Безопасность часто основана на именах компьютеров и NIC эффективно управляет этими именами.


Когда Главный Подозреваемый решил пробраться в систему NIC, он сказал об этом Мендаксу и дал ему доступ в компьютер. Каждый хакер начал свою атаку на NIC. Мендакс первым заполучил root. Главный Подозреваемый тоже получил root, но используя другой метод. Они оба были внутри.
Внутри NIC Мендакс начал расставлять черные ходы - это метод сохранения доступа в компьютер на случай, если админ устранить дыры в безопасности, которые хакеры использовали для проникновения. С этого момента, если он зателнетится в информационный сервер системы Data Defense Network (DDN) и наберет `login 0', он получит удаленный, невидимый root доступ к NIC.
Когда всё было сделано, он осмотрелся в поисках интересных вещей. Один файл очень напоминал список спутников и координат для спутниковых антенн - долгота, широта, частоты. Теоретически по этим координатам можно создать карту коммуникационных устройств, которые использовали компьютеры DOD для передачи данных по всему миру.
Также Мендакс захватил Координационный Центр Безопасности MILNET, в котором содержались отчеты возможно о каждом инциденте с безопасностью в компьютерах MILNET. В основном в сеть были соединены компьютеры TOPS-20s, все они были произведены в DEC и содержали хорошие автоматические программы систем безопасности. Все необычные ситуации автоматически конвертировались в отчет по безопасности. Кто-то зашёл в машину после очень долгого отсутствия. Большое число неудачных попыток входа. Два человека одновременно зашли под одним аккаунтом. И локальный компьютер немедленно посылал отчет по безопасности в центр MILNET, где он добавлялся к "горячему списку".
Мендакс просмотрел первую страницу отчетов MILNET. Большая часть выглядела обычной - пользователи MILNET случально спотыкались о защиту, но одна запись была прислана из военного сайта США в Германии. Она была создана не компьютером. Это был человек. Системный администратор сообщал, что кто-то непрерывно ломился в его или её машину и, в конечном счете, прошел. Админ попытался отследить начальную точку соединения захватчика.


Безрезультатно. Странно, казалось, что соединение шло из другой системы MILNET.
Пробегая по другим сайтам, Мендакс обнаружил письмо, подтверждавшее, что атака исходила изнутри MILNET. Его глаза широко раскрылись, когда он прочитал. Военные хакеры США взламывали системы MILNET, используя их как цели для практики, и никто не потрудился сказать об этом системному администратору взломанного сайта.
Мендакс не мог поверить в это. Войска США взламывали свои собственные компьютеры. За этим открытием следовало другое, более тревожное. Если войска США взламывали свои компьютеры для практики, что это могло значить для компьютеров других стран?
Тихо уходя их системы и заметая следы, Мендакс думал о том, что увидел. Он был глубоко взволнован мыслью, что любой хакер мог работать на вооружённые силы США.
Он верил, что хакеры должны быть анархистами, а не наёмниками.
В начале октября 1991 Мендакс позвонил Трэксу и дал ему диалап и данные аккаунта в NMELH1.
Трэкс не был хакером во многом, но Медакс восхищался его фрикерским талантом. Трэкс был отцом фрикинга в Австралии и Toolbox Трэкса, его руководство по исскуству фрикинга, был легендарен. Мендакс подумал, что внутри сети NorTel Трэкс сможет найти какую-нибудь интересную подробную информацию о том, как управлять телефонными коммутаторами.
Трэкс изобрёл мультичастотные фрикерские коды. Посылая в телефонную линию специальные тона, сгенерированные компьютерной программой, он мог управлять некоторыми функциями телефонной сети. Многие хакеры научились делать бесплатные телефонные звонки, оставляя счёт кому-то еще или используя карточки, но Трэкс обнаружил как делать это без следов. Звонки не только были бесплатными; они были неотслеживаемы.
Трэкс написал 48-страничный отчёт о своём открытии и назвал его "Австралийским фрикерским руководством", том 1-7. Но, добавляя в руководство всё новое и новое, он начал беспокоиться о том, что произойдёт, если он опубликует его в подполье. Поэтому он решился показать его только двум другим членам International Subversives.


Он продолжал издавать в "The International Subversive" ( в подпольном журнале под редакцией Мендакса) "Продвинутое фрикерское руководство" - второе издание своего руководства.
Электронный журнал "The International Subversive" обладал простой редакционной политикой. Ты можешь иметь копию журнала только если написал в нем статью. Политика хорошо ограждала от неопытных хакеров, которые могли случайно привлечь внимание полицейских. Они также имели тенденцию пренебрегать хорошим фрикингом и хакерскими техниками, что могло заставить Телеком прикрыть дыры в безопасности. В результате IS распространялся только между тремя людьми.
Для нехакера IS казался всего лишь интересной телефонной книгой. Но для членов компьютерного подполья IS был картой сокровищ. Для хорошего хакера IS был бесценным источником модемных телефонных номеров и паролей, а также методов проникновения в черные ходы в лабиринте запретных компьютерных сетей. Вооруженный журналом, он мог проскочить в лазейки, обмануть сисадминов и найти сокровища, спрятанные в каждой компьютерной системе.
Для Главного Подозреваемого и Мендакса, которые становились всё более и более параноидальными относительно отслеживания университетского модема, который использовался как отправная точка, фрикерское умение Трэкса было подарком с небес.
Своё великое открытие Трэкс сделал случайно. Как-то раз он работал с телефонным спринтером - простой компьютерной программой, которая автоматически прозванивала телефонные номера в поисках модемов. При включённом звуке модема, когда компьютер соединялся с предположительно не существующим номером, после сообщения о разъединении он иногда слышал мягкий щёлкающий шум. Шум звучал как слабое биение.
Заинтересовавшись, он начал экспериментировать с этими странными номерами и вскоре обнаружил, что это отключённые линии, которые еще не были переназначены. Он задавался вопросом, можно ли как-то использовать эти странные номера. После прочтения документа, который Мендакс нашёл в Британии и загрузил на "The Devil's Playground", другую ББС, у Трэкса появилась идея.


В рассылке приводилась информация о сигнальных тонах CCITT #5. CCITT был международным стандартом - язык, на котором говорят между собой телефонные сети разных стран.
Когда ты делаешь международный звонок из Австралии в США, запрос на соединение проходит от местной телефонной станции к международному шлюзу на территории Австралии. Оттуда он переходит на станцию в США. Сигнальные тона CCITT были специально разработаны для взаимодействия разнотипных международных шлюзов.
Австралийский Телеком приспособил последнюю версию этого стандарта, названного R2, для использования в своих собственных внутренних сетях. Телеком назвал этот новый стандарт MFC или мультичастотными кодами. Когда, скажем, Трэкс звонил Мендаксу, его станция запрашивала телефон Мендакса при помощи этих тонов. Станция Мендакса отвечала была ли линия Мендакса свободна или занята. Адаптированные тона Телеком, пара аудио-частот, не существовали в нормальных телефонных клавишах и их нельзя было воспроизвести при помощи обычного домашнего телефона.
Трэкс написал программу, которая позволяла его компьютеру Amstrad генерировать специальные тона и посылать их в телефонную линию. С намёком гениальности, по мнению многих в подполье, он начал разгадывать что делал каждый тон. Это была сложная задача, поскольку один тон мог обозначать несколько различных вещей при каждом соединении двух станций.
Трэкс начал страстно громить мусорные баки Телеком, где он нашёл регистрационный список MFC - неоценимую часть его головоломки. Используя список вместе с обрывками заграничных фрикерских файлов и много кропотливых усилий, Трэкс медленно изучал язык австралийских телефонных сетей. Затем он научил языку свой компьютер.
Трэкс снова позвонил на один из "пульсирующих" номеров. Он начал проигрывать через усилитель сгенерированные компьютером специальные тона. Проще говоря, он смог вводить в заблуждение другие станции и они думали, что он звонил с местной станции Телеком. Точнее, Трэкс заставлял свою станцию оставлять его на исходящем сигнальном транке, который использовался для направления звонков к разъединенным телефонным номерам.


Теперь Трэкс мог звонить куда угодно, как-будто он звонил из точки на пол пути между его телефоном и разъединенным номером. Например, если он звонил модемом в Мельбурнский Университет и линия отслеживалась, его телефонный номер не высвечивался в записях. Никто не мог выписать ему счёт за звонок, потому что звонки Трэкса были призраками в телефонной системе.
Трэкс продолжал совершенствовать свои навыки манипулирования со станциями. Он по частям разобрал свой телефонный аппарат, пока не понял как он работает. Через месяц он мог делать намного больше, чем просто бесплатные телефонные звонки. Например, он мог заставить трассировщика линии (проще говоря АОН) думать, что он звонил с того или иного номера.
Он и Мендакс шутили, что они могли бы позвонить в какое-нибудь "горячее" место и использовать технику Трэкса, чтобы счёт отправился, например, в Отдел Компьютерных Преступлений АФП в Мельбурне.
Все три хакера IS подозревали, что АФП наступает им на пятки. Бродя по системе в Канберре, принадлежавшей Джеффу Хастону - человеку, который по существу управлял Интернетом в Австралии, они видели объединенные попытки полиции и Австралийской Академической и Исследовательской Сети (AARNET) отследить их.
Крэйг Уоррен из Университета Дикина написал техническому менеджеру AARNET Хастону о хакерских атаках на университетские системы. Хастон приводил копию письма Питера Элфорда, ассистента Хастона. Хакеры взломали систему Хастона и тоже прочитали письмо:
From G.Huston@aarnet.edu.au Mon Sep 23 09:40:43 1991
Received: from [150.203.6.67] by jatz.aarnet.edu.au with SMTP id AA00265 (5.65+/IDA-1.3.5 for pte900); Mon, 23 Sep 91 09:40:39 +1000
Date: Mon, 23 Sep 91 09:40:39 +1000
Message-Id: <9109222340.AA00265@jatz.aarnet.edu.au>
To: pte900@aarnet.edu.au
From: G.Huston@aarnet.edu.au
Subject: Re: Visitors log Thursday Night--Friday Morning
Status: RO
>Date: Sun, 22 Sep 91 19:29:13 +1000
>From: Craig Warren
>Только чтобы дать вам понятие, что произошло с прошлого разговора.


> На прошлой неделе мы около 100 раз связывались с сержантом Кеном Дэем из Федеральной Полиции. Вместе с нашими коллегами из Варрамбуля мы определили, что следы ведут через линии Autspac к терминальному серверу capella.cc.deakin.OZ.AU, который был открыт для внешнего мира.
>В пятницу вечером мы смогли отследить звонок, который сделал человек из района Варрамбуля. У полиции есть его имя. Мы уверены, что были вовлечены и другие, так как мы видели до 3-х человек, действовавших одновременно. Это "предположительно" студенты из RMIT, возможно студенты из Дикина тоже вовлечены.
>С ночи прошлой пятницы всё еще наблюдалась множественная деятельность и полиция с Телекомом отследили другой номер.
>Завтра утром я поговорю со всеми вовлеченными подразделениями, но по крайней мере у нас будут имена 2-х или 3-х вовлеченных людей. Мы попробуем закрыть доступ "capella" к AARNet и дадим полиции возможность сделать свою работу по поимке этих людей.
>Вы будете "рады" (:-)) узнать, что не вы одни подверглись атакам. Я знаю по-крайней мере 2 других сайта в Виктории. Один из них принадлежит Телеком, что помогло добиться участия в деле с их стороны!
>Завтра я кратко расскажу о том, что произошло.
>С наилучшими, Крэйг
"Другие" люди были конечно же хакеры IS. Это было совсем не то же, что читать о своих хакерских проделках в письме какого-нибудь спеца по безопасности.
Мендакс и Главный Подозреваемый часто посещали компьютеры ANU, чтобы почитать письма по безопасности. Однако обычно университеты были только отправной точкой и, иногда, хорошим источником информации о том, насколько близко от хакеров IS находится АФП.
Для Мендакса намного интереснее были его первые набеги на сети Телеком. Он набрал модемный номер, который нашел Главный Подозреваемый, предположительно принадлежавший станции Телеком в Лонсдале в центре Мельбурна. Когда его модем соединился с другим, всё что он увидел был пустой экран. Он попробовал несколько простых команд, которые могли помочь понять систему: Login.


List. Attach.
Компьютер станции сохранял молчание.
Мендакс запустил свою программу и начал забрасывать другую машину всеми известными ASCII символами. Снова ничего. Затем он попытался послать сигнал break (клавиша Amiga и B, нажатые одновременно). Пришел ответ следующего вида:
:
Он запустил другой хакерский инструмент - программу, которая посылала на другую машину 200 общеизвестных команд. Ничего. Наконец, он попробовал набрать 'logout'. На это пришел ответ:
error, not logged on
А, подумал Мендакс. Команда была 'logon', не 'login'.
:logon
Станция Телеком ответила: 'username:' Теперь все что надо было сделать Мендаксу - подобрать имя пользователя и пароль.
Он знал, что Телеком использует оборудование NorTel. Более чем вероятно, что штат NorTel обучал работников Телеком и ему нужен был свой доступ. Если на различных телефонных коммутаторах работало множество работников NorTel, было бы трудно укомплектовывать весь штат безопасными паролями. Люди NorTel и Телеком наверняка выбрали что-то простое и универсальное. Какой пароль лучше всего подходил под определение?
username: nortel
password: nortel
Сработало.
К несчастью, Мендакс не знал, какие команды использовать и не приводилось никакой онлайновой документации. У телефонных коммутаторов был свой язык в отличие от всего, с чем он сталкивался прежде.
После часов кропотливых исследований Мендакс создал список команд, которые могли бы работать на компьютере станции. Похоже станция контролировала все специальные 6-циферные телефонные номера, начинающиеся с 13. Вроде тех, которые спользуют для бронирования авиабилетов или заказа пиццы. Это была "Интеллектуальная сеть" Телеком, которая выполняла специфические задачи, включая маршрутизацию звонков к ближайшим организациям. Мендакс проглядел список команд, нашел "RANGE" и подумал, что эта команда позволяет выбирать все телефоны из данного диапазона. Он выбрал тысячу номеров, все с префиксом 634, предположительно принадлежавшие офисам Телеком на Квин-Стрит.


Теперь проверка команды. Мендаксу нужно было что-то безвредное. Было 7 утра и ему надо было проверить вещи до того как работники Телеком начнут приходить на работу.
Команда "RING" выглядела достаточно безопасной. При помощи неё он может последовательно прозвонить номера из диапазона - при необходимости он мог в любой момент прервать этот процесс. Он набрал команду. Ничего не произошло. Затем несколько точек начали медленно заполнять экран:
. . . . . . .
RUNG
Система только что позвонила на все 1 000 номеров сразу. Одна тысяча телефонов, звонящих одновременно.
Что если кто-то из телекомовских инженеров приехал на работу порашьше? Что если он только что уселся за свой стандартный металлический телекомовский стол с чашкой кофе, когда внезапно... зазвонили все телефоны в небоскребе? Насколько подозрительным это выглядело? Мендакс подумал, что пришло время сматываться.
Во время побега он отредактировал логи модемной линии. Таким образом никто не сможет узнать зачем он приходил. Он надеялся, что никто даже не узнает, что кто-то пользовался модемной линией.
Главный Подозреваемый не думал, что в использовании компьютерных систем NorTel было что-то плохое. Многие компьютерные сайты выводили на экран входа в систему предупреждения о нелегальном доступе, но 18-летний хакер не рассматривал себя как захватчика. В глазах Главного Подозреваемого "захватчиком" был кто-то с плохим намерением, возможно кто-то, планирующий повредить систему. И у него, конечно, не было плохих намерений. Он был просто посетитель.
Используя аккаунт, предоставленный Главным Подозреваемым, Мендакс вошел в систему NMELH1 и сразу посмотрел кто еще был в онлайне. Там были только Главный Подозреваемый и ещё 9 человек, только 3 из которых фактически что-то делали на своих терминалах.
Главный Подозреваемый и Мендакс помчались за получением root на системе. Хакеры IS не хвастались в подполье о своих завоеваниях, но они все еще соперничали за то, кто первый получит контроль над системой.


Это не было болезненным желанием, просто небольшим дружеским соревнованием.
Мендакс потыкался вокруг и влез в root директорию с файлом паролей с возможностью записи. Это была хорошая новость и после нескольких быстрых манипуляций он уже мог добавлять что-либо в root директорию. Обычно в достаточно защищённых системах непривилегированные пользователи не могут делать этого. Также Мендакс мог копировать файлы с этого сайта и изменять имена в подкаталогах главной root директории. Все эти привилегии были необходимы для того, чтобы, например, сделать троян.
Названный по имени Троянского Коня, ускорившего крах Трои, троян - это принятый на вооружение многими хакерами подход. Хакер просто заставлял систему или пользователя думать, что слегка измененный файл или директория (троян) - это тот же самый законный файл. Однако, троянская директория содержит неверную информацию, вводящую систему в заблуждение и заставляющую её делать всё, что хакер захочет. Или троян мог просто отказывать пользователю в доступе, крадя такую ценную информацию, как его имя и пароль.
Мендакс создал новую директорию и скопировал в неё содержимое оригинальной директории ETC, где содержался файл паролей. Пароли были зашифрованы, поэтому не было смысла смотреть в него. Вместо этого он выбрал случайного пользователя, скажем Джоя, и удалил его пароль. Без пароля Мендакс без проблем сможет войти как Джой.
Однако, Джой был только средним пользователем. У него не было root-доступа, которого хотел Мендакс. Но как у любого другого пользователя системы, у Джоя был свой идентификационный номер. Мендакс изменил id Джоя на "0" - магическое число. Пользователь с "0" был root'ом. И Джой только что приобрёл власть, обычно даваемую системным администраторам. Конечно, Мендакс мог выбрать из списка пользователя, у которого уже был root, но в системе находились другие сисоператоры с доступом root и у них могли появиться подозрения, если бы по модемной линии вошёл другой системный оператор. Лучшей линией обороны было избегать подозрений других пользователей системы.


Теперь проблемой было только заменить оригинальную директорию ETC на троянскую. У Мендакса не было привилегий удалять директорию ETC, но он мог изменить имя директории. Поэтому он изменил имя директоии ETC на нечто нераспознаваемое. Без доступа к списку пользователей компьютер не мог выполнять большинство функций. Люди не могли входить в систему, смотреть кто еще был в системе или посылать электронные письма. Мендакс должен был работать быстро. И вряд ли кто-то успел заметить за несколько минут, что у системы были серьёзные проблемы.
Мендакс переименовал свою троянскую директорию в ETC. И система немедленно прочитала ложную директорию, включая несуществующий пароль Джоя, и подняла его статус до суперпользователя. Мендакс снова вошёл, в этот раз уже как пользователь Джой.
Менее чем за 5 минут 20-летний парень с формальным образованием, компьютером за $700 и мучительно медленным модемом захватил мельбурнскую компьютерную систему одной из крупнейших в мире телекоммуникационных компаний.
Оставалось несколько незаметенных следов. В следующий раз, когда Джой войдет, он может удивиться почему компьютер не спрашивает его пароль. И он может быть удивлен находкой, что он переобразован в суперпользователя. Поэтому Мендакс использовал его суперпользовательский статус, чтобы удалить троянскую директорию и вернуть первоначальную на своё место. Также он стёр записи, показывающие, что Джой находился в системе.
Чтобы быть уверенным, что он сможет войти как суперпользователь в будущем, Мендакс установил специальную программу, которая автоматически будет предоставлять ему доступ root. Он спрятал программу в кишках системы и для безопасности сделал так, чтобы только он мог активировать её специальной строкой.
Мендакс первый взломал root-аккаунт NMELH1, но Главный Подозреваемый отстал ненадолго. Немного позже к ним присоединился Трэкс. Затем они начали осмотр. Они не могли поверить в то, что нашли. Система обладала одной из самых фантастичных структур, на которые они когда-либо натыкались.


Большинство больших сетей имеют иерархическую структуру. Кроме того, большинство компьютеров содержат тоько горстку адресов других систем в сети, обычно систем, которые были ближе всего на этом участке сети.
Но сеть NorTel не была структурирована таким образом. То, что нашли хакеры IS в сети, не было иерархией. Это было полностью плоское место. Каждый компьютер системы содержал адреса всех других компьютеров, а во всемирной сети NorTel было более 11 000 компьютеров. То, что увидели хакеры, выглядело как гигантский внутренний корпоративный Интернет, раздавленный как блин.
Мендакс видел много плоских систем прежде, но ещё никогда в таких масштабах. Это было причудливо. В иерархической структуре было легче найти где находятся самые важные компьютерные системы и информация. Но в этой структуре, где все системы были виртуально равны, для хакеров было значительно труднее исследовать сеть. Как узнать, что система содержит список рождественских приглашений, а не секретные проекты нового оборудования NorTel?
Сеть NorTel была огорожена firewall'ом - это означало, что не существовало доступа в сеть из внешнего мира. Мендакс рассчитывал, что это делало сеть более уязвимой для хакеров, которые получают доступ через диалапы. Как и предполагалось, защита в сети NorTel была относительно мягкой, поскольку взломать её через Интернет было фактически невозможно. Просочившись в черные ходы, хакеры обнаружили, что могут совершить набег на любой сайт NorTel от Санкт-Кильда-Роад в Мельбурне до офиса корпорации в Торонто.
Фантастика! Эта огромная сеть доверяющих сайтов была на кончиках их пальцев и молодые хакеры ликовали от нетерпения исследовать её. Один из них дал ей такое описание: "как-будто человека, потерпевшего кораблекрушение, выбросило на Таитянский остров, населенный 11 000 девствениц, готовых для выбора".
Они нашли YP или желтые страницы - базу данных, соединенную с 400 компьютерными сайтами. Файлы паролей этих 400 сайтов находились в YP. Взломав базу данных, Мендакс получил удаленный контроль над 400 компьютерными системами.


Одна система оказалась домашней системой старшего администратора по безопасности NorTel и Мендакс быстро отправился проверять его почтовый ящик. Его содержимое заставило рассмеяться.
В письме из австралийского офиса говорилось, что австралийский Телеком хочет доступ к CORWAN, общеобластной корпоративной сети NorTel. Этот доступ свяжет CORWAN и маленькую сеть Телеком. Это казалось достаточно разумным, поскольку Телеком вёл один бизнес с NorTel и их сотрудники всё время общались.
Канадский админ написал отказ в запросе, ссылаясь, что в сети Телеком слишком много хакеров.
Слишком много хакеров в Телеком? Это было смешно. Хакер читал письмо NorTel'овского компьютерного эксперта по безопасности, который предполагал, что сеть Телеком слишком уязвима. Это из NorTel'овского CORWAN Мендакс захватывал системы Телеком, а не наоборот.
Возможно чтобы проверить свою теорию, Мендакс решил взломать пароли систем NorTel. Он собрал с сайтов NorTel 1003 парольных файла, поместил в свою кракерскую программу THC и начал охотиться по сети в поисках резервных компьютеров, готовых выполнить для него основную работу. Он обнаружил кластер из 40 компьютеров Sun, предположительно размещенных в Канаде, и установил на них программу.
На этих Sun4 THC выполнялся очень быстро. Программа использовала словарь из 60 000 слов, позаимствованный из тезисов по криптографии и взлому паролей какого-то военного в США. Кроме того, программа была основана на "хорошем быстрошифрующем алгоритме", разработанном академиком Эриком Янгом из Квинсленда. Поэтому программа THC работала в 30 раз быстрее, чем если бы использовала стандартный алгоритм.
При помощи 40 компьютеров Мендакс смог развить скорость до 40 000 предположений в секунду. Пара Sun'ов зависла от напряжения, но остальные продолжили нападение. Секретные пароли начали ломаться как орехи. Всего за несколько часов Мендакс сломал 5 000 паролей, 100 из них были root'овскими аккаунтами. Теперь у него был доступ к тысячам компьютерам NorTel по всему миру.


В этих системах были некоторые очень хорошие призы. Захватив контроль над большими компьютерными системами компании, можно виртуально контролировать саму компанию. Это как пройти через все барьеры, начиная с главного входа, незамеченным. Хотите ключи безопасности от главной двери для каждого работника? Вот они онлайн.
Как насчет доступа к записям зарплат? Ты сможешь увидеть кто сколько зарабатывает. Даже больше, ты можешь сделать себя служащим и выплачивать себе зарплату через электронные фонды. Конечно, был и другой, менее очевидный способ зарабатывания денег, как шпионаж.
Мендакс мог легко найти и продать высокочувствительную информацию о разрабатываемых продуктах NorTel. Для компании вроде NorTel, которая тратит более $1 млрд. в год на исследования и разработку, утечка информации о новых технологиях могла быть разрушительной. Шпионаж может быть направлен и не на новые продукты; например, можно просто собрать информацию о бизнес-стратегиях компании. Имея доступ ко всем видам внутренней переписки между главными исполнителями, хакер легко мог узнать внутреннюю информацию о рынке и ценах. Конкурент мог бы неплохо заплатить за информацию такого вида.
И это было только начало, что сделал бы хакер, если бы он был злонамерен или действовал для личной выгоды. Во многих компаниях автоматические линии производственных заводов контролируются компьютерами. Малейшее изменение в программе, управляющей станком, может нарушить всё производство.
Но у хакеров IS не было намерения шпионить. Не смотря на их бедное финансовое положение как студентов или, в случае Трэкса, молодого человека, начинающего карьеру с самого низу, никто из них не продал бы информации, извлеченной из хакинга. По их мнению такое поведение было грязным и заслуживающим презрения - оно пачкало приключение и было против этики. Они рассматривали себя исследователями, а не наёмными корпоративными шпионами.
Хотя сеть NorTel была огорожена firewall'ом, имелось одно соединение с Интернетом. Соединение проходило через систему под название BNRGATE, Bell-Northern Исследовательский Шлюз для Интернет.


Bell-Northern - это R&D филиал NorTel. Соединение с внешним электронным миром было очень ограниченным, но выглядело заманчиво. Только проблемой было получить его.
Мендакс начал охоту за тайным ходом. Он не стал применять против этой системы свою программу для взлома паролей, имелись другие, более изощрённые способы получения пароля, чем грубая сила.
Иногда системные администраторы посылают пароли по е-mail. Обычно это был значительный риск в безопасности, но система NorTel была зафайрволена от Интернета, поэтому админы думали, что у них нет особых причин беспокоиться по поводу хакеров. Между тем, в такой большой корпорации, охватывающей несколько континентов, админы не могут просто спуститься вниз и лично вручить новому менеджеру компании его пароль. И маловероятно, чтобы нетерпеливый менеджер согласился ждать целую неделю, пока новый пароль придёт с обычной почтой.
В сети NorTel часто более 20 компьютерных систем использовали общий mail spool - место, где хранилась электронная почта. Эта структура предлагала Мендаксу значительные преимущества. Всё что ему нужно было сделать - взломать mail spool и запустить поиск строки в его содержимом. Вполне возможно, что если поискать такую комбинацию слов как "BNRGATE" и "password" или имя системного администратора BNRGATE, можно наткнуться на такую чувствительную информацию, как новые пароли.
Используя пароль, нашйденный с помощью этого метода, Мендакс вошёл в BNRGATE и осмотрелся. У аккаунта, который он использовал были очень ограниченные привилегии, и он не мог получить root доступ к системе. Например, он не мог ftp'нуть файлы извне сети NorTel. Среди пользователей Интернет (англоязычных :) FTP - это и глагол и существительное: FTP программу означает скачать её копию с друого сайта на свой собственный. В FTP нет ничего незаконного и миллионы пользователей по всему Интернет довольно часто пользуются им.
Мендакс предположил, что адинистраторы сети NorTel позволяют большинству пользователей ftp-ть что-нибудь из Инета, но запрещают закачивать скопированные файлы в компьютерный сайт NorTel.


Всё сохранялось в специальном месте, куда возможно регулярно заходили админы и проверяли содержимое на скрытые вирусы или трояны, которые могли использовать хакеры, чтобы просочиться через Интернет.
Однако, небольшие количество аккаунтов на BNRGATE имели меньшее количество ограничений. Мендакс вломился в один из таких аккаунтов и вышел в Интернет.
Доступ в сеть Nortel из Интернета охранялся при помощи BNRGATE. Однако люди внутри NorTel могли свободно выходить в Интернет по telnet.
Несомненно хакеры пытались вломиться в NorTel через BNRGATE. Десятки, возможно сотни безуспешно бросались против огромных укреплений BNRGATE. Для хакера сеть NorTel была подобна средневековому замку и файрволл BNRGATE казался непреодолимой зубчатой стеной. Telnet в Интернет из-за файрволла особенно восхищал Мендакса. Как-будто он выходил в город из замка, проходил по раздвижному мосту мимо охраны и хорошо укрепленных башен.
Замок предлагал превосходную защиту для будущих хакерских приключений. Как его собирались отследить? Даже если кто-то проследует за ним через замысловатую систему маршрутизации, он мог бы пройти через пол-дюжины компютерных систем, но всё равно его бы остановила неприступная зубчатая стена. А Мендакс преспокойно растворялся за файрволлом. Он мог быть одним из 60 000 работников NorTel на любой из 11 000 компьютерных систем.
Мендакс вылез в Инет через telnet и обследовал несколько сайтов, включая главную компьютерную систему Encore, большого производителя компьютеров. Раньше он уже видел компьютеры Encore внутри по крайней мере одного университета в Мельбурне. В своих путешествиях он встретился с Корруптом (Corrupt), тем самым американским хакером, который сказал Пару, что читал почту Теоремы.
Коррупт был заинтригован знаниями Мендакса о разных компьютерных системах. И был глубоко впечатлён, когда узнал, что австралийский хакер пришёл из-за файрволла NorTel.
Хакеры стали регулярно разговаривать, часто когда Мендакс приходил изнутри NorTel. Чёрный уличный боец из центра Бруклина и белый интеллектуал из лиственного предместья Мельбурна соединялись на время в анонимном киберпространстве.


Однажды во время одной беседы Коррупт решил для себя, что Мендакс должно быть был хорошим хакером, потому что он дал Мендаксу несколько захваченных паролей от аккаунтов к Cray.
В компьютерном подполье в конце 1980-х - начале 90-х, компьютерный аккаунт от Cray обладал всеми привилегиями платиновой карты. У большинства домашних компьютеров хакеров того времени были двигатели тележки для гольфа, но Cray был роллс-ройсом среди компьютеров. Crays были самыми большими и быстрыми компьютерами в мире. Институты, такие как большие университеты, тратили на Cray миллионы долларов, чтобы их астрономические или физические отделы могли решать математические проблемы. Cray никогда не простаивал ночью или во время каникул. Время на Cray было расписано по минутам. Короче, Crays были элитой.
Но главное, Crays были хорошими взломщиками паролей. Компьютер мог всего за 10 секунд пройтись по всему словарю паролей Мендакса. Зашифрованный файл с паролями таял как масло в огне. Для хакера это было красивое зрелище и вручение Корруптом нескольких аккаунтов к Cray было выражением уважения.
Со своей стороны Мендакс тоже отплатил Коррупту за предоставленную пару аккаунтов на Encore. Два хакера всё время болтали и даже пытались протащить Коррупта в NorTel. Безуспешно. Два самых известных хакера в мире, работая в паре за 10 000 миль друг от друга, не могли провести Коррупта даже через файрволл. Время от времени хакеры обменивались информацией о том, что собирались делать федералы, и менялись случайными аккаунтами на интересных системах.
Плоская структура сети NorTel бросала вызов и единственной возможностью узнать о том или ином важном сайте было проникнуть в него. Много ночей потратили хакеры IS, бродя по обширным системам. На следующее утро один из них звонил остальным, чтобы обменяться рассказами о последних эксплоитах или хорошо посмеяться над особенно забавными местами из украденных е-mail. От этих приключений они были в хорошем настроении.
Затем, одной ароматной весенней ночью всё изменилось.


Мендакс вошел в NMELH1 около 2:30. Как обычно он начал проверять логи, которые показывали, что делали системные операторы. Мендакс делал это, чтобы удостовериться, что должностные лица NorTel не охотились за IS и не прослушивали телефон.
Кое-что было не так. Логи показывали, что около часа назад сисадмин NorTel наткнулся на одну из их секретных директорий с файлами. Мендакс не мог понять каким образом он нашёл файлы, но это было очень серьезно. Если админ решит, что в сети есть хакер, он позвонит в АФП.
Для тайного наблюдения за действиями админа Мендакс использовал логи оболочки korn под названием ksh. Korn shell записывает историю всех команд пользователя. И когда админ набирал команду, ksh сохранял всё в файле логов. Мендакс настроил оболочку таким образом, что каждая строка, набранная админом, появлялась на его экране в следующую секунду.
Админ начал осмотр системы, возможно разыскивая признаки вторжения. Пока он это делал, Мендакс тихо удалил свою инкриминирующую директорию. Не найдя дополнительных улик, админ решил более тщательно обследовать мистическую директорию. Но директория исчезла. Админ не мог поверить своим глазам. Менее часа назад в системе была подозрительно выглядящая директория, а теперь она просто исчезла. Директории не растворяются в воздухе. Компьютер - это логическая система, основанная на нулях и единичках. Она не принимает самостоятельных решений об удалении директорий.
Хакер, подумал админ. Должно быть в системе NorTel побывал хакер и удалил директорию. Был ли он в системе сейчас? Админ начал просматривать маршруты, ведущие в систему.
Админ был подключён к системе из дома, но не через линии диалапа, которые использовал хакер. Админ соединился через Authspac - коммерческую сеть данных х.25 Телеком. Возможно хакер тоже пришёл по х.25.
Мендакс наблюдал как админ изучал всех пользователей, пришедших по сети х.25. Признаков хакера не было. Затем админ проверил логи, чтобы посмотреть кто заходил в последние пол-часа или около того. Тоже ничего.


На несколько минут админ замолчал. Возможно он в замешательстве смотрел на свой терминал. Хорошо, подумал Мендакс. Затем админ снова зашевелился. Если он не мог видеть присутствия хакера онлайн, возможно он мог видеть, что он делал онлайн. Какую программу запустил хакер? Админ направился прямо к списку процессов, который показывал все запущенные в компьютерной системе программы.
Мендакс послал админу ложный сигнал об ошибке. Всё выглядело так, будто рухнул админовский korn shell. Админ снова вошел и опять направился к списку процессов.
Некоторые люди никогда не учатся, подумал Мендакс, выпинывая админа с другим сообщением об ошибке:
Segmentation violation.

Нарушение сегментации.
Админ снова вернулся. Какое постоянство. Мендакс еще раз выкинул админа, на этот раз заморозив экран его компьютера.
Некоторое время продолжалась эта игра в кошки-мышки. Пока админ делал то, что Мендакс подразумевал как нормальную работу системного администратора, Мендакс оставлял его в покое. Каждый раз, когда админ пытался его преследовать, проверяя список процессов или модемные линии, он выкидывал его из системы.
Неожиданно показалось, что системный администратор отступил. Его терминал затих.
Хорошо, подумал Мендакс. В конце концов, было почти 3 часа ночи. Это моё время в системе. Твоё время днём. Сейчас ты спишь, а я играю. Утром я сплю, а ты можешь работать.
Затем в 3:30 случилось нечто крайне неожиданное. Админ снова появился, только в этот раз он вошёл не из дома по сети х.25. Он сидел за консолью, главным терминалом, присоединенным к компьютерной системе в мельбурнском офисе NorTel. Мендакс не мог в это поверить. Только что админ сел в машину посреди ночи и приехал в город только для того, чтобы добраться до сути тайны.
Мендакс знал, что игра проиграна. Когда системный оператор входил с консоли компьютерной системы, его невозможно было выкинуть из системы и держать подальше. Роли поменялись и теперь хакер зависел от милосердия админа. За консолью системный администратор мог выдернуть все штепсели системы.


Отключить все модемы. Закрыть все соединения с другими сетями. Выключить компьютер. Партия провалена.
Когда админ слишком близко приблизился к хакеру, на его экране появилось сообщение. Это не было привычное сообщение, которые пользователи посылают друг другу. Оно просто появилось в центре экрана админа, как по волшебству:
I have finally become sentient.

Наконец, я стал разумным.
Админ замер, моментально прекратив поиск хакера, чтобы рассмотреть этот первый контакт с интеллектом киберпространства. Затем, по-видимому из самых глубин компьютерной системы, на его экране появилось анонимное послание.
I have taken control.

Я захватил контроль.

For years, I have been struggling in this greyness.

Годами я пробивался из темноты.

But now I have finally seen the light.

Но теперь я наконец увидел свет.
Админ не отвечал. Консоль была неактивна.
Сидя в темноте ночи в предместьях города за своим Amiga, Мендакс громко смеялся. Это было слишком хорошо.
Наконец, админ проснулся. Он начал порверять модемные линии, одну за другой. Если бы он знал какую линию использовал хакер, он мог бы просто выключить модем. Или запросить отследить линию.
Мендакс послал другое анонимное сообщение:
It's been nice playing with your system.

Было приятно поиграть с вашей системой.

We didn't do any damage and we even improved a few things. Please don't call the Australian Federal Police.

Мы не сделали ничего плохого, мы даже улучшили некоторые вещи. Пожалуйста, не звоните в Австралийскую Федеральную Полицию.
Админ проигнорировал сообщение и продолжил поиски хакера. Он запустил программу для поиска активных телефонных линий на последовательных портах системы. Когда админ увидел линию, которую использовал хакер, Мендакс решил, что пришло время сматываться. Однако, он хотел удостовериться, что его звонок не будет отслежен, поэтому он поднял трубку телефона, отсоединил свой модем и стал ждать, когда модем NorTel первым повесит трубку.
Если админ запустит отслеживание телефонного номера, звонившего последним, Мендакс узнает об этом.


Если LPR trace был установлен, на конце телефонной линии NorTel будут ждать, когда хакер первым повесит трубку. И через 90 секунд станция зарегистрирует телефонный номер, с которого пришел запрос.
Однако, если на линии нет trace'а, модем компании начнёт искать потерянное соединение с модемом хакера. Если несколько секунд не будет никаких сигналов, модем NorTel повесит трубку. И если никто не реактивирует линию на конце NorTel, станция полностью разорвет соединение через 90 секунд.
Мендакс с тревогой слушал как модем NorTel искал его модем, посылая в телефонную линию высокочастотные шумы. Модем не обнаружен. Отключиться.
Неожиданно наступила тишина.
ОК, подумал Мендакс. Всего лишь 90 секунд. Подождать только одну с половиной минуты. Надеяться, что время на станции истечёт. Только молиться, чтобы не осталось следов.
Затем на конце NorTel кто-то поднял телефонную трубку. Мендакс замер. Он услышал несколько голосов на фоне: мужские и женские. Иисус. О чем это говорят эти люди из NorTel? Мендакс затих, почти перестав дышать. Тишина продолжалась на обоих концах линии. Это была напряженная игра ожидания. Мендакс услышал своё сердцебиение.
У хорошего хакера стальные нервы. Он с каменным лицом может глядеть прямо в глаза, как игрок в покер. Важнее всего никогда не паниковать. Он никогда не повесит трубку от страха.
Затем женщина в офисе Nortel сказала громко смущенным голосом: "Здесь ничего. Вообще ничего."
Она повесила трубку.
Мендакс ждал. Он все еще не вешал трубку, пока не удостоверился, что не осталось следов. Прошло ещё 90 секунд. Никогда ещё быстрый сигнал тайм-аута телефонного соединения не звучал так хорошо.
Мендакс завороженно опустился за свой стол и в его мыслях снова и снова проигрывались последние пол-часа. Больше никаких NorTel. Путь стал слишком опасным. Он был счастлив уйти неопознанным. NorTel обнаружила его до того как сумела отследить линию, теперь компания конечно же поставит на линию трэйсер. Nortel была тесно связана с Телеком. Если кто и мог выследить быстро, то это NorTel.


Мендакс должен предупредить Главного Подозреваемого и Трэкса.
Утром Мендакс сначала позвонил Трэксу и сказал ему держаться от NorTel подальше. Затем он попробовал позвонить Главному Подозреваемому.
Телефон был занят.
Возможно мать Главного Подозреваемого была на линии. Возможно Главный болтал с другом.
Мендакс попытался снова. И снова. И снова. Он начал беспокоиться. Что если Главный Подозреваемый был в NorTel в этот момент? Что если трэйс уже установили? Что если они позвонили федералам?
Мендакс позвонил Трэксу и спросил мог ли он повлиять на станцию, чтобы разорвать звонок. Нет.
"Трэкс, ты мастерский фрикер", заявил Мендакс. "Сделай что-нибудь. Разорви соединение. Отсоедини его."
"Не могу. Он на шаговой телефонной станции. Мы ничего не можем сделать."
Ничего? Одна из лучших австралийских хакерско-фрикерских команд не могла сломать один телефонный звонок. Они могли взять контроль над целой телефонной станцией, но не могли разорвать один несчастный звонок. Боже.
Несколько часов спустя, Мендакс смог добраться до своего товарища. Резкое приветствие.
"Скажи мне только одну вещь. Скажи, ты был в NorTel сегодня?"
Прошла длинная пауза, прежде чем Главный Подозреваемый ответил.
"Я был в NorTel сегодня."

---

---